Джервис пожал плечами и оскалился в совсем уже широкой улыбке.
— Хороший он был парень! Жаль его. Погиб зря. Все равно они в этой стране передерутся… Пустят друг другу кровь.
Выслушивая мрачную тираду Джервиса, Натали упустила главный момент — появление в зале генсека с супругой. Пока советский лидер что-то говорил в подставленные ему микрофоны, дружелюбно помахивая рукой, Диана Дарби, окутанная мехами «Котильона», прорвалась сквозь цепь охраны. О боже, что было бы, если б она несла под мехом бомбу! К счастью, она несла на своем прекрасном лице только рекламную улыбку «Котильона». Она нагло разделила известную всему миру супружескую пару, оказавшись между Горбачевым и его женой, и этого мгновения было достаточно для фотографа «Пипл». Ему достанется приличный гонорар за фото на обложке, а «Котильону» — грандиозная и почти бесплатная реклама.
39
Стремительный «конкорд» уносил ее прочь от ужасов, пережитых в России. Впереди ее ждали пересадка в Париже на рейс в Нью-Йорк и новые испытания — наступление кредиторов, война за «Котильон».
Стюардесса, развозившая напитки, замерла, узнав Диану Дарби.
— Да, это я! Это не сон, а явь, — засмеялась Диана и одарила комплиментом свою поклонницу: — А мы с тобой похожи! Ты тоже блондинка. Наполни-ка бокалы шампанским! Отметим завершение «русской зимней кампании»…
— Мне не надо, — сказала Натали.
— Эй! Ты стала трезвенницей?
Натали молча кивнула. Диана величественным жестом позволила стюардессе следовать дальше по проходу.
— В твоем лице появилось что-то святое, — пошутила актриса. — Так на тебя подействовала Россия?
— Я беременна, — призналась Натали.
Диана чуть не поперхнулась шампанским. Она поставила бокал на пластмассовый столик и темпераментно хлопнула себя по ляжкам.
— Ну-ка, выкладывай, чей это отпрыск?
— Уоллеса Невски, кого же еще?
— Милая! — Диана посмотрела на Натали с недоверием. — Неужели ты с тех пор ни с кем…
— С самого дня на яхте «Колдунья». Со дня его смерти.
— А как же молодой генерал? Значит, наш милейший знакомый министр смог выхватить тебя из объятий этого русского медведя?
— О чем ты говоришь, Диана?
— О твоем ночном звонке с генеральской дачи. Бедный Ростов был так ошарашен, что на часок совсем отключился. Мне пришлось постараться привести его в норму.