Теодор соскочил с Венто и бросился дохлому медведю наперерез. Через несколько шагов он изменился. Его великолепная дорожная одежда треснула по швам, а по сильному мускулистому телу пробежали огненные искры. Еще пара мгновений и, преграждая дохлому дорогу, он встал передо мной, которая, беспомощно распластавшись, лежала на снегу.

Вот только это был уже не человек, а такой же белый медведь. Вербэр. Его снежно-белая шерсть переливалась золотом, но оскал был страшен, слишком страшен.

Значит, это все-таки был не сон. То чудовище, что я увидела на лестнице в свою первую, но так и не состоявшуюся брачную ночь, и было моим мужем. Это его грозный рев огласил замок и окрестности Трентона.

И, точно так же, как тогда, Теодор поднял морду к небу и взревел так, что земля затряслась пуще прежнего.

Два белых медведя, два вербэра — живой и мертвый — сошлись в яростной схватке, покатившись по снегу в метели. Оба были размером с хороший трактор (а дохлый-то и побольше), и пару раз я была близка к тому, чтобы быть раздавленной в лепешку этим многотонным весом.

Теодор в обличье медведя чуть повернул голову в мою сторону и в меня полетела защитная руна… Такая забота внушала надежду, что после битвы с дохлым, он меня не сожрет.

Тем более, что Теодор явно одерживал победу. Нет, вначале, конечно, моему мужу пришлось сложно из-за превосходящих размеров мертвого медведя. А еще, наверное, потому что зомби — они всегда неубиваемые.

Но Теодор одержал над ним победу, растащив его буквально по кускам и превратив в месиво из подранной шкуры и костей.

И медленно, пошатываясь, пошел ко мне, тяжело ступая огромными мягкими лапами. Точно парализованная, я лежала на снегу и не могла встать. Где-то далеко, на периферии сознания, я почувствовала острую боль в лодыжке.

Но сейчас это было неважно.

Да, это был он в ту ночь на лестнице. Вне всяких сомнений, это был он… И сейчас я могла рассмотреть его во всех подробностях и полюбоваться его величием.

Это был огромный, великолепный, могучий зверь с густой белой шерстью, по которой пробегали золотистые магические искры. Я видела вербэров на картинках в книжке Брианны, они были злобными, они были не такими…

Этот медведь казался живым воплощением благородства.

Он склонил ко мне огромную голову, а я…

Я не отпрянула, не испугалась. Не попыталась отползти.

Я, не отрывая глаз от его глаз, подняла руку и, как во сне, прикоснулась к его мохнатому лбу, всей кожей ощущая теплоту и жесткость густой белой шерсти.

Это прикосновение было лучшим, что я когда-либо испытывала в своей жизни.