Маршал Альберон с неожиданной нежностью прошелся рукой по моим коротким пушистым волосам, растрепав и распушив приглаженные вихры.

– Альбероны не разбрасываются своей собственностью так просто.

Эти грубые слова представляли настолько яркий контраст с его жестом, что я даже на минуту растерялась от такого цинизма.

Да он задрал, собственник этот треклятый! Думает, что я вещь и принадлежу ему?

А вот черта с два!

Я несколько раз икнула, схватилась за живот и скорчилась в кресле.

– Что с тобой? – нахмурился муж.

– Меня… меня тошнит.

Перемена в нем была мгновенной и такой сильной, что мне даже стало дико. Кайран присел рядом с моим креслом на одно колено, проницательно глядя мне в глаза:

– Ты беременна?

В этом вопросе явственно послышалась надежда. У него даже взгляд изменился, даже лицо, клянусь!

Сейчас я впервые видела своего сурового и жестокосердного мужа таким… Таким юным и каким-то открытым.

Невероятно.

– Ты беременна, Манон! Именно этим объясняется такая резкая смена поведения. Как же я не догадался сразу?

– Упаси меня богиня, нет, разумеется, – прямо ему в лицо с издевкой рассмеялась я. – Меня тошнит от тебя. От одного твоего вида. Я в нужник, иначе весь мундир тебе уделаю!

Намеренно сказав такие грубые слова, я, не дав муженьку сориентироваться, с грохотом отодвинула кресло и бросилась из комнаты прочь.

К сожалению, за дверью на меня с видом голодного тигра бросился дедуля Сильвестр.

– Ну что? Ты извинилась? Он тебя простил? Ты уладила ситуацию?

– О да! – с чувством вымолвила я. – Я на коленях принесла маршалу извинения за свою дерзость и неподобающее поведение. За то, что сбежала из его дома и подожгла его кровать.

– Ты подожгла его кровать? – схватился за сердце дедуля Сильвестр.