В конце концов, все согласились с Валдаем.
Мы прошли немного вперёд и на пересечении коридоров нашли вполне подходящее место для засады. Натянув арбалеты и проверив всё своё оружие, мы принялись ждать наших преследователей.
- Берегите руки и лицо от стрел! - напомнил я.
Но гноги не спешили, словно почуяв неладное. Мы слышали, что они совсем недалеко, перерыкиваясь друг с другом, преследователи собрались в соседнем коридоре.
- Ох, не нравиться мне это! - захрустел кулаками Валдай. Его решительная натура не терпела позорного бегства и жаждала боя.
И тут громкие рыки послышались ещё с двух сторон. Гноги обошли нас, окружив почти полностью, оставляя для отхода один единственный коридор. И мы бросились туда, готовые смести всякого, кто встанет у нас на пути, но этот путь пока ещё был свободен от врагов.
Выскочив в помещение с решёткой вместо пола, мы замерли и прислушались. Мы и так позволили себе слишком много неосторожных движений, лабиринт такого не прощал.
- Ну а теперь куда? - начал Савва, но договорить он не успел. Решётка пола обрушилась вниз, и мы упали в "Колодец", глубиной в два человеческих роста.
К счастью, при падении никто сильно не пострадал, но яму начал быстро наполнять сладковатый фиолетовый дым. Сознание поплыло, и я упал словно подкошенный, успевая заметить, что мои спутники тоже ложатся и затихают.
Последнее, что отметило моё угасающее сознание - лица гногов, склонившихся над ямой.
Глава 15
Мне снилось, что я возвратился домой после очередного похода в лабиринт. Катерина, живая и счастливая встречала меня у калитки. Я обнял её и прижал к себе, жадно вдыхая запах её волос.
От крыльца бежала Машуня, смеющаяся и здоровая. Девочка бросилась ко мне, и я прижал к себе худенькое тельце, подхватив его одной рукой.
На безоблачном небе ярко светил ласковый Фомалькон, вокруг пели птицы, и было у меня на душе так легко и спокойно, что я готов был навечно остаться в этом сне. Но неумолимая реальность уже вытаскивала меня в жестокий мир железными, отрезвляющими клещами.
Первая попытка открыть глаза, отозвалась волной дикой боли во всём теле.
- Ты как, Талгат? - словно из глубокого колодца донёсся до меня слабый, участливый голос Валдая.
Я нашёл силы только чтобы простонать ему в ответ. Балансируя на грани небытия, я отчаянно пытался вынырнуть из вязкой трясины тошноты и боли, и в конце концов мне это удалось, хоть и не сразу.
Глаза резанул неестественно яркий для лабиринта свет, белый и холодный, и я снова вынужденно их прикрыл. Переждав очередной приступ боли, я повторил попытку и на этот раз сумел осмотреться.
Мы находились в небольшом металлическом помещении с решёткой вместо одной из стен. Толстые прутья располагались друг от друга достаточно далеко, и даже Савва смог бы протиснуться между ними, если б не тонкие бритвенной остроты лезвия, украсившие их сверху донизу.
Савва и Кристи неподвижно лежали на полу, Валдай сидел напротив меня, облокотившись спиной о металлическую стену.