— Вы имеете в виду миссис Дулиттл? Что в ней особенного?

— Мои дети являют собой противоположность моей супруге, которая настоящий томагавк в юбке.

— Томагавк в юбке? В чём же выражается это её свойство?

— Когда миссис Дулиттл ругает мои научные занятия, она всегда попадает в цель. Как кем же вы её сделаете в своей будущей пьесе, если мне угодно знать?

— Сержантом в юбке.

— Ох уж эти сатирики! Скажите, мистер Шоу, почему вы так отвратительно относитесь ко мне?

— Разве вы не понимаете? Вы вампир, живущий за счёт лейкоцитов и эритроцитов простого народа.

— Извините за грубую прямоту вопроса, но если я вампир, то кто же вы? Да, да, вы, тупиковая ветвь революции!

— Интересная формулировка. Надо запомнить. Но может, вы всё же вампир?

— Чем я вам не угодил? Чем я так плох? В данный момент я занят написанием «Англосаксонского словаря студента». Три года назад я написал труд «Современная стенография».

— Стенография? Да вы хулиган! Вы пишете на стенах!

— Как вы сказали? Хулиган?

— А ещё языковед. Это ирландская фамилия. Есть такой бандит.

— Так выходит, что я ещё и бандит.

— Это ещё не всё возможное. В сатирической пьесе будет не только языковед. В сатирической пьесе будут русские.

Дулиттл подпёр щёку окольцованной рукой, мягко шевеля губами.

— В юности я интересовался древнерусским языком, теперь же приблизился к более актуальному. Но почему русские интересуют вас, мистер Шоу? Я понимаю, ваше призвание — сатира. Не использовать ли вам Америку?

— Почему? Я никогда не говорил, что американцы тупые. Благодаря последним событиям я хочу поведать вам, что русские — уникальный народ. Да! Русские — уникальный народ. Если на Гее будут обнаружены русские...

Профессор готов был ответить смехом, если бы не вспомнил собственные выводы. Упрямый сатирик всё более прав.

— Что же? — спросил Дулиттл, когда Шоу прервал речь.