Я резко вытолкнула воздух из груди и сосредоточилась. Этот удар предназначался не только людям, но и нам с Раром, и, если дядя в силу своего возраста, опыта, статуса умел принимать непростые решения и жертвовать малым, то мне это просто не дано, поэтому я постараюсь вложить все, что у меня осталось, чтобы больше не было жертв…хотя бы сегодня.

— Вера, нет! — принц пытается пробить завесу, что встала между нами и людьми. — Не делай ничего — пусть они уходят, а потом ты закроешь Врата. Запечатаем их все вместе — с нами сила Древ, Океана и Факелов. Вера…

Сложно понять, что в голове у девушки, но глаза ее светятся надеждой и уверенностью, и я слышу гулкое биение сердца Рара, которое замирает сейчас точно так же, как и сердца всех нас, потому что от ответа Веры зависит наша судьба.

— Так надо, милый, — шепчет девушка на грани слышимости, и я вижу боль в глазах ее мужа. Так странно, но он сейчас чем-то напоминает Роя, и мне бесконечно грустно, что мы все вновь являемся причиной боли для его рода. — Древам достаточно закрыть Врата, но без моей помощи дрохи не откроют портал.

— Так просто отдай им камень, — злится принц, а рядом с ним плечом к плечу становится «вспыльчивый» и помогает влить больше магии в каждый удар принца.

— Именно этим и займусь.

Вера идет в нашу сторону, а за ее спиной ярятся те, кто остался за завесой.

Похоже, только Вера и мы понимаем, что Древа и другие хранители мира не снимут защиту, пока девушка не отдаст нам Сиалит, пока мы не закроем порталы. И уж совсем не понимают того, что в следующий раз к ним могут выйти другие чудовища, потому что нас пространство между мирами уже не отпустит — за нашими спинами уже встает полная луна того мира, который создавался под нас все эти циклы.

Девушка встает напротив Рара, а над их головами начинает мерцать арка Врат — удачное место — здесь Рар может принять двуногую форму, и вот он уже мужчина, суровый, мужественный, привлекательный. Глаза карие излучают силу, нос прямой, слегка заостренный, подбородок волевой, упрямый, лоб высокий, прорезанный двумя хмурыми складками, волосы каштановые, непослушные и жесткие на вид. Он очень высокий по сравнению с Верой, мощный, но девушка не тушуется и смотрит в его глаза смело. А Рар смотрит внимательно, спокойно, а мне пришлось влить немного силы в арку, чтобы дяде было не так тяжело держать свою двуногую форму, потому что мир за нашей спиной пытался давить и вернуть ему крылья.

— Пора, Рар, — прошептала я мысленно, отдавая еще магию — пока только немного.

Дядя протянул руку и ровным голосом сказал:

— Отдашь ли ты добровольно Сиалит, созданный из части моего сердца, зубов, чешуи и слюны?

О, Мать дрохов, это я столько ингредиентов использовала? Сразу видно — недоучка, но, возможно, благодаря этому камень не подчинился Клевру, не впитал в себя магию ритуалов, что он проводил. Пусть Сиалит изменился, но остался нам верен.

Вера вынула из кармана маленький ножичек и полоснула им по подушечкам пальцев левой руки, а затем по запястью — кровь тут же хлынула на плиты, но я успела вплести свою магию в ручейки крови, чтобы ни капли не ускользнуло. Кровь из ранки на запястье по магической арке полилась в ранку на пальце, а я прибавила магии, чтобы унять боль и немного притушить страх девушки, ведь помимо своих эмоций ее терзает беспокойство тех, кто остался за завесой.

Под струями крови на ладонь девушки оседали мелкие прозрачные частички, уплотнялись и образовывали темную массу, а уже через несколько десятин стала видна структура кристалла, который постепенно увеличивался, разрастался, пока не стал размером с кулак. Только после этого дядя накрыл запястье Веры ладонью и зашептал, повторяя мои слова и слова всех наших предков, что бурлили в моей крови, закрепляя результат и залечивая попутно порезы на Вере.

А мне только и осталось, что рвануть из сердца тонкий язык пламени и вплести его силу в то, что было когда-то Сиалитом.

— Ты смелая девочка, — услышала я сквозь звон в ушах обращение Рара к Вере, а потом и мысленное обращение ко мне, — Саян, держись.

Что мне оставалось? Конечно я буду держаться изо всех сил, ведь нам предстоит самое важное.

— Береги ее, — это Рар принцу сказал напоследок, после того как завеса со звоном осыпалась на каменные плиты, которые тоже рухнули, освобождая для наших взоров мечущегося дрох-куара.

Он пытался вернуть себе вид человека. На пяти головах постепенно проступают лица лорда Бриза, которые снова заменялись мордами Горыныча с ядовито-желтыми глазами. Крылья то чернели, то исчезали, становясь похожими на неоднородный дым. Гребень вдоль всей спины то исчезал, то вырастал, а иногда терял половину своих шипов. А потом на всех пяти головах вспыхнули глаза магистра Клевра, которые уже не укрывала иллюзия, а в них ярость и проклятье, которому не дали сорваться с его языка магические потоки хранителей мира.