– Верую. – твёрдо ответила Селения и тут же удивленные взгляды сразу устремились на неё.
– Крести мою дочь, Пётр. Прошу. – потребовал Геворг.
– Всему своё время друзья. – отвечал Кифа, – сейчас нам надо подготовить все к похоронам, они будут утром, послезавтра. Мне понадобится помощь каждого из вас.
– Скажи, что нужно и мы все сделаем. – тут же ответил Сеней в готовности исполнять.
Петр и Павел начали объяснять, что нужно сделать и что купить при этом, объясняя значение каждого предмета. Сеней распределил обязанности по всем, кто был. Парис и Гектор совместно с Маргаритой и Павлом отправлялись на рынок за продуктами для стола. Сеней, Феб и Алкис вместе с Лукой направлялись готовить гроб и плиты для могилы. Геворг, Пётр и Селения отправлялись на кладбище смотреть место, которое уже подобрал Феб.
Солнце уже исчезало с небосвода, когда все вернулись домой. Уставших и измотанных друзей Сенея уже начало клонить ко сну. Парис начал распределять всех по комнатам. Было решено, что Сеней, Феб и Гектор будут спать в большой комнате. Маргарита и Алкис в средней, а в самой маленькой Селения. Парис спал бы на том же месте где спал, когда приехали его друзья, а Петр, Павел и Лука собирались отправиться обратно в лагерь и вернуться утром.
– Держитесь и будьте осторожны, – сказал, прощаясь Петр, – сердце мое не чувствует ничего хорошего, эти слуги тьмы ещё вернутся.
– Что нам делать, когда они придут? – спросил Сеней.
– Езжайте сразу к нам, туда они не пройдут.
– Хорошо, -ответил Сеней, и они крепко обняли друг друга.
Когда Апостолы уехали, все уже вставшие от тяжёлого дня собирались идти спать. Тяжёлыми уговорами удалось отвести Селению к себе в комнату, после чего все разошлись, оставив Геворга одного сидеть рядом с телами. Он не хотел спать и не собирался изначально, когда Парис начал думать, где всех разместить. Тишина окутала весь дом. Ночь просочилась в окна, и прохлада совместно с ночным запахом влились в дом. Геворг сидел, склонившись к полу, опираясь локтями об свои колени, он сомкнул свои руки у рта, будто придерживая тем самым голову и все остальное тело. Геворг сидел мрачно и в глубоких думах, пока наконец слеза не протекла по его щеке, и он резко поднялся с места, тяжело вдохнув и выдохнув. Боль от потери, боль от того, что он не смог защитить свою семью. Мучало Геворга, и вот, что приносило ему столько боли в груди. Мысли его не останавливались и даже доходили до сумасбродных идей. «Я должен отомстить за них- думал он про себя, – найти ублюдков и разорвать их челюсть пополам. Наточу свой клинок настолько остро, чтобы он даже просить о пощаде меня не успел… Нет, так нельзя… Нужно взять меч, который самый тупой в этом доме! Тогда они будут умирать мучительно, и я смогу насладиться их болью. Тогда и моя совесть будет чиста и месть моя осуществлена! Но как же остальные? Дочка… остаться ради своей дочери или уйти в погоню за убийцами. Да кто я такой? Нет больше Геворга. Я проиграл… не смог защитить свою семью! Какой я после этого мужчина? Селения! Не отдам я тебя никому в руки! Ни другу, ни врагу! Никому нельзя верить! Я стар. Мне пора умирать…». После долгих и мучительных дум, Геворг, не замечая этого, уснул прямо на диване рядом с телами погибших. Тучи постепенно разошлись, и свет луны начал всецело озарять белым светом всю комнату…
– Как ты поняла, что кто-то нападет на нас? – спросила, расстилая кровать Маргарита.
– Я долго искала тебя и по пути видела много странных людей. -ответила Алкис, помогая сестре готовить постель ко сну, – Они и привели меня сюда. Я увидела вас, когда вы проезжали мимо рынка и проследила за вами. На следующий день Парис побежал за продуктами, и я последовала за ним. Я видела, как какой-то молодой мужчина разговаривал с ним и, благодаря своему умению читать по губам, узнала, о чем они говорят. Только Парис не был тем человеком, который держал тебя за талию. Мне нужно было взглянуть по лучше на этого человека, а Парис своей неуклюжестью помог мне в этом. Кто этот Сеней? И, неужели, ты не узнала мой голос?
–Узнала, но я подумала, что мне лишь показалось. Ты же должна быть сейчас в Британии?
– Планы резко изменились, когда до меня дошли страшные новости… – Алкис хмуро замолчала.
– Что случилось? Я давно не получала вестей из Греции. – подойдя ближе к сестре своей, спросила Маргарита.
– Наш дом сгорел и полностью разрушен. Меня тоже пытались убить, когда я плыла по Рейну в Северное море. Те же что и напали на Антиохию. Я направилась искать тебя там, как только уехала из Олимпа, когда это случилось… – слеза прошла по щеке Алкис.
– Что? Что случилось? – в растерянности спрашивала Маргарита.
– Руины, – поднимая голову и смотря влажными глазами на сестру, отвечала Алкис, – Никого не осталось в живых, хотя и тел некоторых наших братьев и сестёр вместе с их семьями я не нашла. Я похоронила их всех, придав их дух и тело ветру и природе. Наша семья вся погибла, Маргарита, скорее всего мы остались одни. – и тут же заметив, как хочет расплакаться ее сестра, Алкис обняла Маргариту и посадила на кровать. Объятия Алкис всегда успокаивали Маргариту и ей больше не хотелось плакать, она словно заражалась холодом своей сестры. – Я начала искать убийц. Оказалось, что мы не единственные подверглись нападению. Наши союзники на севере Дуная тоже были уничтожены, я нашла единственного выжившего, который рассказал, как тьма и огонь обрушились на них внезапно, они ничего не могли сделать. То же самое и в землях Понта, Армении, Албании, во многих городах, где существовали отдельные семьи, не связанные ни с какой из главенствующих родов. Немедленно я отправилась в Вавилон, но там никого не было, хотя дворец стоит нетронутый. Сегодня утром мы узнали, что из них тоже остался только один.
– Может стоило расспросить его поподробней? Зачем мы его так легко отпустили? – прервала рассказ Алкис, Маргарита.