35-й страницей дела становится коротенький протокол со словами:

«В заседание суда явился поверенный Антона Кирилова Палалеева, помощник присяжного поверенного Ульянов».

По изложении обстоятельств дела членом суда Н. Д. Муморцевым, Ульянов просит суд настоящее дело рассмотрением отложить.

Суд постановил: по просьбе поверенного опекуна над имением Головиной (Палалеева. - В. Ш.) дело отложить до заседания 11 мая».

Ленин получает паузу. Просит неделю - и получает неделю.

Что скрыто за этим?

Ответа в бумагах нет. За полтора месяца до этого Ленин вручил столоначальнику 3-го стола гражданского отделения отзыв-меморандум, в котором позиция адвоката Лялина, представляющего противоположную сторону, разматывается по ниточке, становясь настолько обнаженно непорядочной и незащитимой, что о проигрыше спора Лениным уже и не думаешь.

На отзыв этот адвокат Лялин не ответил. Посидел у канцелярского служки на краешке стола, не снимая перчаток, покрутил в пальцах бумагу, беззаботно зевнул и, поигрывая цветным зонтиком, направился к выходу. А вот теперь не явился и в суд.

Что это?

Белый флаг, капитуляция?…

Предположения тут, конечно, возможны.

Но удовлетворим вначале любопытство г-на Мейера, председательствующего по делу. Как это случилось, что забитый серый мужик догадался - да и отважился как? - сесть на спорную посадскую землю?

Кто подтолкнул его к этой земле? Лялин.

Я не оговорился: тот самый Лялин, что стоит сейчас на противоположной стороне судебного спора. Противник мужика. Открытый, законный, неуступчивый и жестокий.

Доказательства? А вот хотя бы эта бумага Мелекесского сиротского суда, именуемая по формам русского права объявлением об опеке: