Графиня София Владимировна Панина, в возрасте 19 лет познакомилась с учительницей Александрой Васильевной Пешехоновой, 35-ти лет, которая пришла к ней для того, чтобы предложить ей устроить бесплатную столовую для нуждающихся учеников начальных городских училищ бедного района на окраине Петербурга.

Эта мысль увлекла Панину. Намного позже, После смерти учительницы, Панина написала свои воспоминания под заглавием « На Петербургской окраине », посвятив их памяти А.В. Пешехоновой.

Две другие учительницы присоединились к ней : Елизавета Васильевна Попова и Надежда Фоминична Ялозо. Так группа преданных, бескорыстных женщин с энтузиазмом отдались всецело этой безвозмездной работе.

25-го октября 1891 г. открылись двери столовой для бедных школьников этого района. Помещение могло вместить одновременно только двадцать пять школьников, поэтому устроили две группы и, следовательно, могли обслужить 50 школьников в день.

После уроков (в 2 часа дня), до возвращения родителей с работы, школьники стали возврацаться в столовую ; в ней было светло, чисто, уютно.

В течение первых десяти лет, деятельность ее расширилась, пришлось переменить помещение на более просторное три раза. Наконец, стало ясно, что надо построить настоящий дом, который отвечал бы всем нуждам очага. Купили участок земли. План и постройка дома были поручены архитектору Юлию Юльевичу Бенуа. Предвиделось разбить*и сад.

Наконец на Пасху 7ого апреля 1903 г. состоялось открытие Народного Дома. Помещение состояло : из большой столовой, которая должна была вмещать несколько сот детей и взрослых, из театрального зала на 1000 человек для спектаклей, концертов, лекций. При нем была большая библиотека, классные комнаты, детский сад, мастерские для мальчиков, рукодельные классы для девочек и т.д. Всем этим ведала дружная группа сотрудников, отдававших безвозмездно свой труд, свои знания и любовь к обездоленным братьям. Создали также курсы и для безграмотных.

Чтобы привлечь рабочих и их семьи, была устроена чайная, открытая по вечерам в будние дни, а по праздникам — весь день. В их распоряжении были газеты, журналы, шашки и шахматы. Посетитель, впервые пришедший в Народный Дом выпить чаю, видел, что он — светлый, чистый, хорошо отапливаемый зимой. Потом он приходил туда со всей семьей, интересовался деятельностью Дома, брал книги для чтения. Так образовывалась группа верных и признательных друзей Дома.

Несколько раз в год ученики организовывали балы, которые притягивали сотни людей.

Первая Мировая война, затем Революция изменили всё. После Февральской революции в мае 1917 года С.В. Панина приняла на себя обязанности товарища министра Государственного Призрения* ; потом в августе ей было поручено заведывание отделом Внешкольного Образования во Временном Правительстве.

Когда произошла Октябрьская революция, все министры были арестованы. С.В. Панина, с согласия всех старших служащих министерства, передала все суммы Министерства (93 000 рублей) в банк, который потом должен был вручить их Учредительному Собранию*. Большая часть этих денег состояла из невиданного еще жалования служацим Министерства. Через несколько часов Министерство было захвачено большевиками, а через месяц С.В. Панина была арестована. Новое правительство потребовало возвращения этих денег большевистскому правительству. Она категорически отказалась. Ей было заявлено, что она будет заключена в тюрьму и предана суду по обвинению в расхищении народного достояния. В тот же день Учредительное Собрание было разогнано большевиками.

Около полуночи Панину привезли в тюрьму. На следующий день женщины, на обязанности которых лежала уборка камер, стали заглядывать в окошечко ее камеры с удивлением и сочувствием. Во все время ее заключения они часто приносили ей кусок хлеба и с особенным старанием мыли ее камеру, так как все они знали ее по Народному Дому или слышали о нем и об ее роли благодетельницы в нем.

Сидя в тюрьме Панина не знала, что за пределами ее стен шла борьба за ее освобождение. Жители квартала, где находился Народный Дом, подали петицию в Совет Народных Комиссаров, заполненную подписями, прося, чтобы им возвратили « их друга, творца их благополучия, женщину, которая столько сделала для них и их детей ».

Первое заседание военно-революционного Трибунала открылось 10-ого декабря. Публика набила зал до отказа, и не все могли войти туда. Когда она вошла в зал, вся публика встала и устроила ей шумную овацию.

Так как она отказалась от адвоката, ей позволили заменить его ее давнишним знакомым и сотрудником Я.Я. Гуревичем, директором гимназии и близким сотрудником Народного Дома.

Председатель Трибунала предложил желающим из публики выступить с обвинительной речью. Глубокое молчание воцарилось в зале. Председатель вынужден был дать слово защите. Гуревич встал и спокойным голосом, с достоинством сказал свое дружественное слово.

Один рабочий, Иванов, попросил слова. Его короткое выступление произвело эффект разорвавшейся бомбы и вызвало необыкновенное волнение среди судей.

Тотчас же был выпущен с обвинительной речью один из большевистских ораторов. Затем обвиняемой было предоставлено заключительное слово, в котором она подтвердила, что исполнила только то, что считала своим долгом перед страной. Она прибавила, что ее сердце преисполнено благодарностью после речи Иванова.

Суд удалился на совещание и, вернувшись, объявил, что « ввиду прежних заслуг обвиняемой » ей объявлялся только « общественный выговор » и предлагалась свобода при условии, однако, внесения « изъятой »из министерства и положенной в банк суммы. С.В. Панина отказалась от освобождения на таких условиях. Тогда ее снова вернули в тюрьму.

Публика устроила ей бурную овацию, люди аплодировали, руки тянулись к ней, был настоящий триумф.