— А если мы с Ирана зайдём? — предложил он.
— Так пошли подумаем? К тебе или ко мне?
— В столовую, — ухмыльнулся контрразведчик и повёл всех к пищеблоку штаба.
Рапорт. Сов Секретно. Экз. единственный.
«Настоящим довожу до вашего сведения первые результаты работы по объекту «Источник».
Территория объекта огорожена кольцевой системой С-200 с аппаратурой Клён-175. Внешняя охрана периметра производится приданным личным составом взвода повышенной боевой готовности. Комплекс подключен к электрической сети. Грунтовая дорога даёт возможность подвозить любые грузы, вплоть до крупногабаритных. Над озером и жилыми строениями возведена куполообразная крыша из армированного железобетона, которая закрывает подход в пещеру и служит защитой для личного состава от камнепада и космической, либо воздушной съёмки. Водопад падает свободно в специально проделанные для этой цели выемки. Первичный проём расширен и окультурен. Внутрь штольни проведён электрический кабель и установлены осветительные плафоны. Проложена проводная линия телефонной связи замкнутая на комплекс ЗАС внутри спецпомещения УС. Над объектом, на линии госграницы оборудован повседневный пост технического наблюдения. Возле вероятного прохода внутри тоннеля круглосуточно дежурит смена из трёх человек: старший, связист и стрелок наблюдатель. Для них оборудована долговременная огневая точка с пулемётом ПКМ.
Также созданы медпункт, складские помещения, столовая, кабинеты для работы членов спецгруппы, оружейная комната, пищеблок, спальные помещения, баня. В настоящее время строители инженерно-саперного батальона полностью покинули территорию комплекса «Источник». Объект готов к использованию, как самостоятельная единица. Спецгруппа по изучению прибыла на место, и проводит профилактические мероприятия с солдатами, прапорщиками и офицерами подразделений обеспечения и поддержки. Особое внимание уделено тревожной группе заставы «Чайка» и её командиру — старшине ПЗ номер десять прапорщику Грязнову В.И. Путём опроса выявлено, что в штольнях никто из солдат ранее не был и опыта передвижения, разведки и действий в ЧС не имеет. По пояснениям военнослужащих — змей в пещере с нашей стороны нет, воздух циркулирует так, как будто действует заранее сделанная система проветривания. Процесс перехода лошади сквозь препятствие описывается очевидцами по-разному и противоречиво. Но все сходятся в одном, что кроме першерона по кличке «Света», «препятствие» никого не пропускает. В связи с этим, в настоящее время непосредственно у прохода установлена киносъёмочная аппаратура, и процесс предстоящего перехода будет зафиксирован на видео и звук для последующей демонстрации. В соответствии с указаниями на месте эксперимента подготовлено к передаче имущество, затребованное в рапорте оперативным работником. Так как за один «конный» переход перевезти передаваемый груз не представляется возможным, то предполагаю, что удастся заснять на киноплёнку и магнитные носители возвращение средства доставки в точку старта. Также будут предприняты меры для установления проводной связи с отрезанной от основных сил группой. О результатах и полученных данных будет сообщено немедленно по ЗАС-стойке и письменным рапортом по фельдсвязи. Так как у солдат тревожной группы и ст. прапорщика Грязнова В.И. накопился небольшой опыт при проведении планируемого мероприятия предполагаю использование их и в дальнейшем для обеспечения ПРГ всем необходимым.
Удалось установить, что старшина десятой ПЗ получил личное послание от командира ПРГ старшего лейтенанта Зубкова О.В. и самостоятельно организовал подвоз боеприпасов с пограничной заставы. В известность о своих действиях никого не поставил. Предполагаю, что он попытается передать кроме приготовленного нами имущества и то, которое он приказал подвезти с заставских складов. Мною проведена беседа со старшим прапорщиком Грязновым, в которой он утверждает, что получил личное распоряжение от начальника десятой ПЗ. В подтверждение своих слов мне был продемонстрирован небольшой клочок бумаги, оторванный от целого, на котором почерком начальника заставы дублировались те материалы и вооружение, что были запрошены в рапорте майора Маркова В.И. Подпись старшего лейтенанта Зубкова О.В. соответствует. Таким образом, формально старшина заставы не нарушил требований подчинённости и действовал в соответствии с уставом. Однако налицо явное дружеское отношение между офицером и прапорщиком, а поступок старшины находится на грани действия равносильного сокрытию секретной информации выявленной им при выполнении боевой задачи. Поэтому прошу вашего разрешения на его более глубокую оперативную разработку и проверку. Среди личного состава тревожной группы находится осведомитель особого отдела отряда, который временно передан мне в оперативное подчинение. Связь с агентом производится по стандартной схеме. Оперативный псевдоним «Кузнец». В настоящее время «Кузнец» сообщил, что солдаты обеспокоены исчезновением своих друзей и коллег, и искренне хотят им помочь. В связи с этим прошу санкции на попытку провоза на лошади через «препятствие» одного из пограничников-добровольцев».
Начальник группы по изучению полковник Петров М.К.
Резолюция: «Утверждаю». «Приказываю соблюдать меры безопасности». Подпись. Дата.
— Товарищ полковник наряд для инструктажа построен, — коротко доложил офицеру из Москвы Грязнов. Полкан с ходу «взял быка за рога», навязывая своё видение мира солдатам.
— Товарищи пограничники, поисковая группа старшего лейтенанта Зубкова, попала в сложную ситуацию. Им срочно нужна помощь. Оружие и боеприпасы мы можем переправлять. Но. Там за проходом, который вы нашли, их мало. Надо усилить группу. Похоже, что им противостоит как минимум более сотни человек. И вероятно это наёмники вооружённые американским оружием. Нужен доброволец, который попробует пройти на лошади сквозь завесу. Что может произойти с человеком, который будет находиться на Свете неизвестно. Понятно лишь то, что «занавес» пропускает только те вещи, с которыми «знаком», или его с ними «обязали» общаться те, кто создал. Поэтому, шансов, что кто-то среди вас пройдёт сквозь стену, гораздо больше, чем среди тех, кто не имел с ней контакта. Возможно, это смертельно опасно. Как отреагирует преграда на такое вторжение, мы можем только гадать. Приказывать права не имею. Поэтому, прошу Вас не спешить, подумать и принять решение. Кто готов — шаг вперёд. Всё, — закончил свою речь полковник и выжидательно посмотрел на Грязнова.
Пять солдат и сержант стояли, прихватив автоматы за ремни в положении на плечо и недоумённо соображали: «О чем это он, этот полкан трендит? Неужто нельзя просто назначить, кто пойдёт первым. Кто вторым. И так ясно, что все пойдут. А то, как-то неловко получается, будто сомневается приезжий в том что, будут выручать своих, и сами двинут без страха и упрёка на неведомую преграду бойцы десятой пограничной заставы. Вроде как намекает, что гниды есть в строю, с кем водой не делились на фланге, кого не тащили домой, толкая по молодости в спину плашмя автоматом после прополки КСП на левом в зное мая. Кто затяжкой последней сигареты не поделится на стыке». Именно поэтому и произошла задержка. «Ну, и урод этот полкан!» — постепенно формировалось мнение у стоявших в строю под панамами парней. Не может же такого быть, чтоб наш, полковник, из Москвы, которому старшина подчиняется и так вот подумал про нас! Нонсенс! Противоречие. Измена. И где? В руководстве? Не укладывалось в головах молодых парней такое. Посему не торопились солдаты активно шагать вперёд из строя. Речь офицера доверия не вызвала. Слова в горах силы не имеют. А авторитета полковник пока не заработал ещё. Пусть, чужая сука кабинетная, понервничает. Лезть на рожон ради больших звёзд никто не собирался. Другое дело если бы это всё высказал старшина или начальник заставы. Грязнов на происки в мышлении подчинённых отреагировал быстро.
— Равняйсь! Ссмирррно! — гаркнул Виктор Иванович, вгоняя строй пограничников в немой ступор и заглушая шум водопада в двадцати шагах от места построения, — Я пойду первым, — просто сказал он, — но с моими добавками.
Светку заставили скакать вдоль подножия горы почти час впятером. Четверо солдат сидели на спине коняги. Под их задницами находилась подменка старшины. Замысел состоял в том, чтобы обхитрить «замок» тем, что Грязнов будет одет в форму, насквозь пропахшую потными выделениями Светки. Можно было пойти и другим путём, но поливать мочой Светки свою одёжку, пусть и подменную старшина наотрез отказался. Для получения результата из Светланы Борисовны следовало этот пот выдавить. Способ был только один гонять её до упупенения. Чтоб потная пена выступила на лоснящихся боках, спине, груди, крупе и впиталась в китель, штаны, горную шапочку и носки с портянками старшины. Даже перчатки сунули под китель дотошные пограничники. Света не реагировала на одного седока своими потовыми железами. Добавили второго, по хрену. Посадили четырёх. Потом добавили пятого. Дали последнему (им оказался дядя Федор) нагайку из альпийского троса и только после этого смогли запустить норовистую кобылу в галоп, подстраховывая седоков сбоку на других лошадях. Першерониха увесисто отмахала километр и лишь после этого на её боках появились какие-то проблески влаги. Путь назад к источнику Светке дался труднее, но зато в конце пути она зажала зубами трензеля и показала свой норов. По полной. Швец, сидящий впереди, попытался тормознуть лошадь, натягивая поводья в тридцати метрах от озерка. Пена на груди и крупе падала хлопьями. Мокрая подменка сбилась и слетела из-под сымпровизированных подпруг. Лошадь учуяла влагу прохладной воды и вместо того чтоб остановиться — ускорилась. Вхождение в воду пятиместной Светки с седоками напоминало спуск на воду добротного корабля, что сорвался с направляющих и с разгона вмазался в спокойную рябь водоёма. Солдаты посыпались со спины своего транспорта, как вырвавшийся на свободу горох на продскладе. Брызги взлетели под крышу комплекса. Ожидающий народ присел и, на всякий случай, отступил на пару-тройку шагов назад. Светка спокойно пила воду по грудь в озере и грозно поглядывала на дядю Федю, что так и не выпустил нагайку из руки.
Только подойдя снова к проходу, старшина подумал, что может и стоило бы и мочой Светкиной полить Хэбэшку, а може и навозом помазать сверху. Не, страшно не было, было немного жутковато от неизвестности.
Зубков и остальные погранцы с другой стороны прохода с удивлением наблюдали картину переодевания старшины в свете подключённых лампочек.
— Зырь, а трусы у нашего куска — уставные, — прокомментировал Файзулла нижнее бельё старшего прапорщика. Грязнов морщился натягивая на себя пропахшее Светкой обмундирование. Под конец облачения на голову надели каску с пропитанной лошадиными выделениями бликмаскировкой. Высохший транспорт спокойно переставлял то одно копыто, то другое, ослабляя ноги по очереди. Старшина влез на спину кобылы, перекрестился, шепнул: «Ну, с богом!». Улёгся удобнее, ухватился за ремень перетягивающий основание шеи и гриву, проверил устойчивость и крепость «посадки», повернул голову на бок, так чтоб каска смотрела в сторону опасного прохода. Лицо старшины при этом повернулась в сторону Феди и полковника, который снял головной убор и напряжённо смотрел за происходящим. Грязнов кивнул дяде Федору, Светкину жопу обожгла витая нагайка опущенная, от души и всего сердца, резким и сильным замахом ефрейтора.
— Ну! Поехали, — сказал Виктор Иванович по-гагарински, уносясь к загадочному барьеру на Светкиной спине, и закрыл глаза. Так, на всякий случай. Вдруг мусор в них попадёт.
Так с закрытыми глазами и проскочил через завесу Виктор Иванович. Непонятно одно — сработал ли запашок от Светкиного пота или, всё же чёртовы учёные, разрешили пройти завесу нашему старшине. Вопрос остался без ответа. Когда веки опущены, то глазные рецепторы в состоянии видеть общий световой фон. Его изменения и почувствовал Грязнов, когда лошадь благополучно, но нервно проскочила к выходу после хлёсткого удара нагайки. А ещё наш старшина услышал знакомый голоса Зуба и остальных, приветствовавших его появление в мышеловке. Без подначек не обошлось.