Глава 21

21.1

Подведем некоторые итоги. Если рассматривать власть как основу всего общественно-политического устройства государства (что кажется весьма здравой идеей), то Россия никогда не была частью Европы с середины XIX века по сегодняшний день. По причине того, что власть в России никогда не была сменяемой в отличие от передовых стран Европы. Если учитывать наличие (мягко говоря) массового рабовладения в Российской Империи, то Россия не была частью Европы в общественно-политическом смысле и с начала XVIII по середину XIX века. Европа всегда на протяжении этого периода времени была своеобразным эталоном для российской общественности и власть имущих. Либо образцом для подражания (в основном в чисто технических моментах организации тех или иных производств и использования передовых технологий), либо сильнейшим аллергеном, от которого всеми силами пытались отгородиться. В последнем случае Европа продолжала оставаться эталоном, но для отталкивания, отрицания и гневной хулы. Почти всегда значимость Европы для России многократно превышала значимость России для Европы, хотя чисто формально по территории Россия была крупнейшим европейским государством. Автор абсолютизирует различие периократий (режимов со сменяемой властью) и антипериократий (режимов с несменяемой властью). В такой системе отчета Россия и передовые страны Европы (то, что фактически и называется для краткости «Европой») находятся и «всегда» (примерно с XIX века) находились на противоположных полюсах. Соответственно, любые аналогии в сфере общественно-политической жизни между этими полюсами проводить нецелесообразно, это только будет вводить аудиторию в заблуждение. Никакие параллели в политической жизни стран с несменяемым диктатором (или многократно переизбираемым великим вождем, неважно) и с регулярно сменяемыми правителями не имеют смысла. Они могут использоваться только в пропагандистско-демагогических целях. Сравнение или проведение аналогий между парламентами, судами и законами при периократии и антипериократии просто бессмысленны. Граждане, которым не жаль даром потраченного времени, могут в каждом конкретном случае разбираться почему одинаковыми словами обозначены совершенно различные объекты, составлять списки отличий и вопрошать антипериократическую пустоту об этом. И слушать в ответ «белый шум». Но это вне страниц этого трактата. Таким забавам тут уже не место. Помните пошлый вследствие своей бессмысленности лозунг развитого социализма «Экономика должна быть экономной»? Вообще-то экономика должна быть эффективной, а самая «экономная» экономика – это экономика, ничего не производящая, находящаяся в ступоре. Так вот творчески переработав этот шлак, можно сказать «мышление должно быть экономным», то есть оно не должно отвлекаться на бессмысленные сопоставления несравнимых объектов и явлений.

Автору удалось неслыханное – закрыть вековую тему о соотношении России и Европы с весьма общей позиции. Повторим, что культурно Россия частью Европы является безусловно. Четкий критерий ее неевропейскости заключен в ее вековом и непрекращающемся самовластье. Опровергайте, господа-читатели. Только не стоит убеждать автора в том, что влияние власти на общественно-политическую жизнь страны незначительно и что, соответственно, нецелесообразно ставить ее во главу угла. Не смешите. Также не стоит утруждаться по поводу обоснования «почти» периократического правления Ельцина. Во-первых, еще можно потратить тонны слов по убеждению публики в «демократичности» Ельцина, в этом очень помогает размытость критериев демократии и не слишком искусные (прямо скажем – чисто формальные и весьма убогие) подделки его режима под эти критерии. Автор не собирается обсуждать «демократические» критерии вообще. Он перешел на критерии периократические как более прямые, простые и затруднительные для подделок. При Ельцине не было даже события сменяемости власти, была спецоперация по передаче власти заранее назначенному лицу в целях гарантии собственной безопасности (боже, какая возвышенная идея, не правда ли?). Мимо периократической кассы, как говорится. Ну, а если вдруг венцом российской периократии предстанет для читателя нынешний путинский режим, то… видимо, всё, что автор тут понаписал было совершенно бессмысленно для таких читателей. Тут автору лучше им не возражать, а тихонько отойти в сторону. Для соблюдения санитарных норм. В любом случае это не было бессмысленно для автора. Как это ни странно, в процессе написания этой мути (ой, трактата, конечно) ему стало всё удивительно ясно и очевидно, буквально как внешнему наблюдателю в (0.8.2) – (0.8.4). А если к читателю не снизошла подобная благодать, то не трудно догадаться, что … автору совершенно пофиг.

21.2

Обычно после решения вопроса о том, является ли Россия частью Европы в отрицательном смысле, следуют либо туманные нескончаемые обсуждения загадочной русской души и уникальности российской цивилизации, либо пессимистические вздохи и стенания о вековой и безнадежной отсталости с привлечением вечно актуальных и неувядаемых цитат Салтыкова-Щедрина или Гоголя. Автор далек как от первого, так и от второго. Им введен предельно простой критерий, по которому Россия последние пару сотен лет не является европейской страной в общественно-политическом смысле (даже при наличии некоторых неоспоримых достижений в отдельных отраслях экономики и областях социального развития). В данном контексте быть европейской страной вовсе не самоцель и не тщеславное стремление угодить каким-то внешнеполитическим акторам. Это просто синоним страны с развитой экономикой и высоким уровнем и качеством жизни большинства населения страны. Уровень экономики определяется прежде всего уровнем производства высокотехнологичной продукции высших переделов, высокой производительностью труда и передовыми образованием и медициной. Этого можно добиться только при наличии эффективной власти, а эффективная власть гарантируется только периократией. Введение периократии в России это вовсе не уступка западноевропейской цивилизации или отказ от патриотизма. Это прежде всего сугубо суверенное дело российского народа, которое позволит ему в течение нескольких десятков лет построить образцовое социальное государство с передовой экономикой. Такое государство, главной целью которого будет не ублажение и обогащение несменяемых правителей и вождей и их ближайшего окружения, а высокое благосостояние и качество жизни всего народа. Периократия в России необходима, чтобы успешно конкурировать с передовыми капиталистическими странами и вытеснять их с рынков своей более качественной и дешевой высокотехнологической продукцией или встраиваться в цепочки разделения труда на выгодных для себя условиях. Если цель в жизни у вас, читатель, это обеспечение максимального комфорта для российских государей (во всех их ипостасях), а также удовлетворения их бесконечного тщеславия и алчности, то Россия уже несколько веков как является местом, где исполняются ваши главные желания. Счастье достигнуто. Мечты сбылись. Ваше желание «чтобы у меня всё было» исполнилось: «а у вас всё было». Поздравляем. Правда, еще есть куда двигаться, уровень Ирана и Северной Кореи еще не достигнут, но уже близок. Если цель же заключается в том, чтобы высоко профессиональные правители обеспечивали построение общественно-политико-экономической системы с высоким уровнем жизни граждан, то надо что-то в системе радикально менять. А менять надо тип власти. Вместо несменяемой антипериократической власти необходимо установить (принудительно) сменяемую периократическую.

21.3

Поскольку так удачно получилось доказать, что Россия не Европа в общественно-политическом смысле, по крайней мере, последние лет 300, то почему бы для баланса не развеять миф и о вечной российской колее, которая не дает возможности России войти в число передовых стран. Причем войти туда не в пропагандистском кривом зеркале лоялистов всех мастей (путем демонстрации дебильных мультиков о запусках неких уникальных ракет, например), а в реальности, по своим экономическим успехам в производстве технологически сложной продукции в массовых масштабах и высоким качеством жизни «медианного» (или хотя бы «среднего») гражданина. В принципе, такой вывод об эфемерности, да просто мнимости, этой российской предопределенности уже легко сделать, прочитав этот трактат. Но автор сделает это на бис буквально на одной странице для желающих воспринять мощь формальной логики и силу метафорической аналогии. Пристегнитесь, чтобы не укачало, повороты будут крутые.

21.4

Воспользуемся аналогией с мебелью. Пусть демократия – это стул, на нем сидят, как известно. В Европах-Америках-Австралиях сидят с комфортом. В России этот стул сделан с наворотами, которые американцам, например, и не снились. Скажем, есть ли где-то в США «общественная палата» или «совет по правам человека при президенте» или «уполномоченный по правам детей», не говоря уже о неполитическом движении «народный фронт»? Следовательно, в России не то что стул, а удобнейшее кресло сварганили – и подлокотники тут есть, и навороченная спинка, и (практически) массажная приставка. Всё есть, а вот сидеть обществу в нем неудобно, даже невыносимо. Видимо, колея проклятая опять гадит. Так можно было бы думать до прочтения данного трактата хотя бы до этого самого места. Теперь так думать, ну просто несерьезно, не надо так тормозить, читатель. У западноевропейских стран передовая и эффективная власть вовсе не потому, что у них проходят выборы, есть парламенты и независимые суды. Первопричина всего – это сменяемая власть. Пользуясь нашей аналогией с мебелью – это то, что стул (демократия) стоит на полу (то есть является периократией). А в России это «навороченное» кресло упорно прибивают ножками к стене, а с недавнего времени – вообще к потолку. (Я ведь предупреждал о том, что надо пристегнуться, зацените гуманизм автора!) Сменяемой власти в России нет, соответственно, сидеть на кресле не получается. В принципе, это чисто терминологический вопрос – называть этот процесс упоротого привинчивания ножек стула-кресла к стене-потолку загадочной и мистической колеей или просто очевидной нелепостью (густо замешанной на ненасытной жажде власти и алчности текущих правителей), поправив которую, можно будет присесть хотя бы на трехногую табуретку, а не сваливаться постоянно с навороченного «суверенного» кресла, приклеенного к потолку. В данном случае слово «сваливаться» означает протестовать и митинговать против текущей власти, не имея возможности цивилизованно решать вопросы в парламенте или суде. А «сидеть хотя бы на трехногой табуретке» это наслаждение, хотя бы относительное, гражданским миром, хотя бы без актов государственного террора и полицейского произвола, даже при возможных неудобствах при налаживании принудительной периократии. Ибо подделать стул-кресло-табурет довольно легко, а вот подделать силу тяжести даже для самых навороченных великих вождей-диктаторов практически невозможно. Периократия круче всяких там стульев-табуретов (демократий), у нее в союзниках сама гравитация. По-моему, очень неплохо сформулировано, хотя и требует некоторого умственного напряжения для осознания. Главное кратко. И метафора про навороченное суверенное кресло (антипериократии), пришпандоренное к потолку, даже мне понравилась. Всё, приехали, можно отстегиваться. Теорема доказана, хотя бы для тех, кто это в состоянии осознать.

Глава 22

22.1

Завершим исторический экскурс важнейшими событиями в России XXI века. Выборы президента таковыми, естественно, не являются. Произошла предсказуемая и достаточно пошлая процедура аккламации текущей власти на следующий срок в количестве четырех штук. Антипериократия рулит в России и в XXI веке. Ох, уж эта раздолбанная колея, протянувшаяся (как говорят) от времен хана Батыя, или стул, постоянно сваливающийся с потолка с недавнего времени (точнее, сразу после прочтения предыдущего абзаца; берегите голову, друзья (!)).

22.2

Рассмотрим уже набившую оскомину ситуацию с Крымом. Общим местом стала ссылка на Будапештский меморандум в связи с отъемом Крыма у Украины. Интересно, что и несистемная оппозиция ссылается только на этот документ, подписанный Ельциным в 1996 и имеющий какое-то довольно странное содержание. Напомним, что при условии вывоза из Украины ядерного оружия, ей этим меморандумом гарантировалась территориальная целостность со ссылкой на Хельсинкское соглашение. Как будто другие страны, не имеющие ядерного оружия, не имеют гарантий своей территориальной целостности по Хельсинкскому соглашению. Что очевидно не так. Очень странный документ этот Будапештский меморандум. Один из гарантов территориальной целостности Украины забирает часть ее территории, и другие гаранты по этому поводу совершенно не парятся, кроме как выражая свою глубокую озабоченность. История с Крымом застала всех врасплох.