Судя по всему, «Фермерша» все-таки была под подозрением. Но и советская резидентура, как видим, не дремала.
Успехи Советской России со временем стали воодушевлять и радовать многих бывших «белых», хотя они, оставаясь в эмиграции, вынуждены были скрывать свои чувства. Впрочем, даже в годы Гражданской войны немалая часть бывших царских генералов и офицеров встала на сторону Красной Армии.
После того как страны Антанты начали военные действия против Советской России, многие белогвардейцы осознали, что их используют в своих целях антироссийские силы. (Конечно, большая часть населения России была вне политических полюсов, определявших суть Гражданской войны, однако именно большевики и Красная Армия были в максимальной степени представителями «простого народа», а не привилегированных классов.)
Вот и «Фермер» со своей женой смогли, по-видимому, убедиться, находясь за рубежами Родины, что бывшее белое движение выродилось в антироссийскую организацию. Ведь СССР был полноправным правопреемником Российской империи. Развал или разгром СССР стал бы поражением не только «Совдепии», но и великой России, которую растащили бы по кускам хищные буржуазные державы.
Многие эмигранты сознавали, что Сталин является ключевой фигурой на данном этапе существования России – СССР, а его падение чревато самыми печальными последствиями для страны, ослабления которой только и ожидают многие противостоящие ей государства. И дело, конечно, не в каких-то мистических способностях Сталина, а в том, что он в те годы являлся «цементирующим началом» руководства СССР, лидером, с уходом которого были неизбежны внутренние раздоры, разлад или даже новая Гражданская война. Ведь внешние и внутренние враги России исповедовали ту же формулу, которой руководствовались многие революционеры, посильно создавая в царской России взрывоопасную ситуацию: «Чем хуже (стране), тем лучше (революции)».
О том, что враги СССР готовы были использовать любые средства для уничтожения первого в мире социалистического государства (пример которого грозил свержением диктатуры капитала в других странах), свидетельствует такой документ:
«Совершенно секретно.
НКВД СССР.
Главное управление государственной безопасности.
Иностранный отдел.
Спецсообщение
Иностранным отделом ГУГБ получены сведения, что генерал Миллер в беседе сообщил своему заместителю адмиралу Кедрову, что при свидании с немецким журналистом он указывал последнему, что Германия может справиться с ненавистным ей коммунизмом коротким ударом по большевистской головке.
Нетрудно догадаться, что для такого заявления у Миллера были достаточно веские основания.
Но кто мог нанести этот «короткий удар»? По-видимому, некая группа, способная быстро осуществить правительственный переворот. Эти люди должны были иметь доступ к правящей группе в СССР, быть приближенными к ней или даже входить отчасти в ее состав. И при чем тут Германия? Не при том ли, что члены этой тайной группы заговорщиков симпатизируют ей или даже имеют с ней тесные связи?
Такие вопросы, конечно, возникали и у ответственных работников НКВД, и у Сталина, которому докладывали о подобных сигналах.
Вряд ли случайно разговор этот состоялся между военными руководителями РОВС. Логично предположить, что «короткий удар» могли нанести по сталинской группе либо крупные военачальники СССР, либо столь же крупные руководители НКВД, либо те и другие вместе. Так обычно устраиваются дворцовые перевороты.
Кто же предположительно были эти люди?
Из числа советских военачальников высокого ранга с комплексом «бонапартизма» и уклоном в германофильство можно назвать прежде всего И.П. Уборевича – командарма 1-го ранга. Другой советский военачальник сходного типа – М.Н. Тухачевский.
Из руководителей органов безопасности «особо подозрительным» был Генрих Генрихович Ягода (Генрих-Енох Гершевич Иегуда) – руководитель НКВД СССР в 1934–1936 годах, а до этого несколько лет – заместитель тяжелобольного В.Р. Менжинского, руководителя органов госбезопасности. Жена Ягоды – Ида Авербах – работала в прокуратуре Москвы.