— Он напугал вас, ранимую юную деву с еще только зарождающимся мозгом, и вы в панике бросились в объятия паразита Бриверивза. А как вы красочно упали своему нынешнему супругу в объятия на похоронах первой леди Монтегрейн…

— Что? — Амелия уже вообще не понимала, что происходит. — Вы были на похоронах Анабель?

Мужчина скривился.

— Что мне было там делать? Я даже не был с ней знаком. Поверьте, Амелия, мне не нужно быть где-то лично, чтобы знать. У меня везде глаза и уши. Как я уже говорил, это моя работа.

— Вы чудовище, — прошептала Мэл.

— Я ваш ангел хранитель, глупая вы все-таки женщина, — огрызнулся Гидеон и продолжил уже как ни в чем не бывало: — А окончание войны? Южный лазарет. Вы же разминулись буквально в дверях: Монтегрейна доставили с ранением через главный вход, а вы вышли через черный. Не находите, что судьба очень старалась?

Она хмыкнула.

— Теперь вы верите в судьбу?

— Всегда, — очень серьезно кивнул собеседник. — Просто иногда судьбе нужно помогать. Признаюсь, даже я не сразу во всем разобрался. — И виновато склонил голову.

Им бы работать в паре с Дрейденом — два артиста: шут злой и шут добрый.

— То есть вы хотите сказать, что выдали меня замуж за Рэймера, чтобы мы жили долго и счастливо? — уточнила она. Это звучало как полнейший, безумнейший бред. — Вы? Кто вышвырнул меня со следами побоев из своего кабинета!

— Вы пришли не вовремя, — просто ответил Гидеон, будто она спросила его, почему он опоздал на несколько минут на назначенную им же встречу. — Я разбирался с очередным заговором. Головы летели — только руби. И тут — вы. И против кого пришли заявить? Против любимчика его величества. Конечно же, мне проще было замять.

Проще, конечно же.

Амелия опустила взгляд и только теперь заметила, что ее собственные пальцы судорожно впились в окровавленную ткань платья. Бурая корка пошла мелкими трещинами.

Не вовремя пришла, отвлекла от важных дел. Избитая и изнасилованная в грубой форме девчонка девятнадцати лет…

Она сделала над собой усилие и расслабила пальцы. Поздно. Сделанного не воротишь.

— Но я умею исправлять ошибки.

Нет, все-таки сорвалась.

— Ошибки? — воскликнула Амелия с подступившей к горлу яростью. — Вы уничтожили мою жизнь!

Однако Гидеон не был впечатлен ни ее тоном, ни обвинениями. Покачал головой, важно приподняв вверх указательный палец.