Алекс сморщила нос и сообщила:

– Кофемашины нет. Турки тоже. Есть растворимый.

– Валяй растворяшку, – демократично согласился президент.

Хорошо, что я продолжал стоять, подпирая плечом косяк. Ноги меня давно не держали. Теперь можно и помереть спокойно. После президента, который пьет Нескафе, я видел все.

Алексия налила полный чайник и поставила его кипятиться. Она открыла шкаф, нашла чашки и обратилась ко мне:

– Костя?

– Что? – каркнул я.

– Ты будешь?

– Да.

Не сказать, что я нуждался в кофе настолько, чтобы пить его здесь, но отказываться было вроде неудобно. Разу уж сам Громов не брезговал.

– Серёжа? – также вежливо предложила Алексия чашку серому кардиналу.

Он терпением не отличился.

– Спаси меня бог от местного кофе, воды и чашек. Если я застряну на местном убогом толчке, то умру там же от разрыва сердца.

– Не самая приятная смерть, – хохотнул Андрей Михайлович.

– Тебе тоже не советую.

– Разберусь сам, Серег.

– Как всегда, – огрызнулся Казарин.

– Гоша? – спросила Алекс у охранника.

Он еле заметно качнул головой, тоже отказываясь.

– Что ж, как всегда.