Алексия накидала в три чашки гранулированного кофе. Чайник щелкнул. Она залила порошок кипятком. По залу разбежался характерный запах.

– Парня своего зови. Что он там прирос к косяку, – указал на меня пальцем президент.

Алексия кивнула мне, приглашая к столу, и принесла нам всем троим кофе. Я без удовольствия отлепился от своего косяка и прошел через зал. Сесть с ними за стол я не мог себе позволить, поэтому остался стоять чуть позади Алексии, привалившись к стойке.

Громову это не понравилось, кажется.

– Какие все скромные.

– Отстань от него, Андрей.

Алексия передала мне чашку и сама села на стул, перекинув ногу на ногу.

Она удивительно свободно и спокойно общалась с президентом. Словно он был ее приятелем. Видимо, и был. Но я видел, как она тряслась в комнате, а теперь демонстрировала удивительную уверенность в себе. Признаться, я бы так не смог. У меня до сих пор во рту сухо. Я вспомнил про кофе и глотнул немного. Стоит признать, все совсем не так страшно, как описывал Казарин.

Я даже усмехнулся. Как будто вернулся в те времена, когда кофе из кофейни был для меня шиком.

Президент глотнул кофе, сжал губы, но ничего не сказал о вкусе. Он оставил чашку, но все еще ничего не сказал по делу.

– Какими судьбами в этих краях, Андрей? – подыграла ему Алекс.

– Хотел задать тебе тот же вопрос.

– Я первая спросила.

– Вот и ответь первая.

– Какой ты хитрый, скользкий тип, Громов.

– Да, я такой. Спасибо. Однако, ты должна быть благодарна мне за спасение.

– Какое еще спасение? – возмутилась Алекс.

Ох, ей бы в театре играть. Даже у меня яйца сжались после заявления Громова.

– Экраноплан, Алексия. Конечно, на тебя настучали местные и быстро собрались ловить. Тебе повезло, что Сережа был рядом и отменил спецоперацию полицейских.

– Сдается мне, что Сережа здесь не волей судьбы оказался.