– Я тоже люблю тебя, детка, – проговорил я, запуская пальцы в ее волосы и притягивая к себе как можно ближе. – Это ты у меня лучше всех.

Алекс засмеялась звонко и весело. Кажется, так звучит счастье. Я надеюсь.

Обниматься в машине – самая паршивая идея. Обниматься и признаваться в любви, когда снаружи нас ждут конвоиры, – совсем дерьмовая история.

Но вся наша история была очень странной и абсолютно безумной. Так неужели о любви мы могли сказать друг другу на берегу океана под вопли чаек и на фоне пожара заката? Нет, это точно не про меня с Алекс.

Кто-то постучал в окно. Я не отреагировал, продолжая гладить волосы Алекс и целовать ее лицо. Тогда через минуту дверь с ее стороны открылась. Мужчина, которого Алексия назвала Сергеем Николаичем, нетерпеливо сообщил:

– Любовь – это прекрасно, друзья мои, но пора бы поговорить.

Алекс обреченно выдохнула и завозилась. Пришлось отпустить ее и выйти из машины. Мне позволили обойти тачку и подать Алексии руку. С нами не обращались, как с преступниками. Это немного обнадеживало. Я очень надеялся, что проблема в моем перемещении по стране. Хотя надежда подыхала с каждой минутой. Все внимание было обращено на Алекс. Они приехали за ней.

– Прошу, – изобразил галантность Сергей Николаич, указывая жестом на открытую дверь мотеля.

Мы вошли и сразу стало не по себе еще сильнее. Постоялый двор был пуст. По углам сидели только сотрудники в штатском.

– Охранник может пойти наверх и поспать, – сообщил Сергей, как только мы вошли.

Я встал за спиной Алекс и скрестил руки на груди.

– Вот уж вряд ли.

– У нас нет к вам претензий, – повторил он. – Советую…

– Он не пойдет, – перебила Алекс. – Возьми с него подписку, Сережа. Не разгласит Костя ни одну гостайну.

Алекс перешла с уважительного обращения на максимально доверительное. Я понятия не имел, как трактовать такие перемены. Упоминание гостайны еще сильнее обострило запах жареного.

Очень хотелось вернуться в прошлое на минуту назад и проживать поцелуи в машине бесконечно долго. Почему чертова судьба выдала нам так мало для счастья времени и даже места. Это адски несправедливо.

– Костя, ты можешь пойти, – неожиданно обернулась ко мне Алекс. – Думаю, я смогу сама пообщаться с…

– Сможешь, – быстро поддержал я ее самоуверенность. – Ты все можешь сама, Алексия. Но я никуда не уйду. По своей воле.

– Твою волю можно быстренько отменить одним маленьким ордером, – моментально среагировал Сергей.

– Не пугай, Казарин. Был бы у вас ордер, мы бы общались в местной ментовке. Давай без концертов. Пусть тот чувак сделает кофе и выкладывай.