Прохрустев задними колесами по остаткам шлагбаума, броневик двинулся дальше.

Н–дэ, нахулиганили мы тут. Служивых обидели. Причем не просто обидели, а на глазах у многочисленных зрителей. Сейчас мы уедем, а служивые отыграются на очереди у КПП. И очередь это прекрасно понимает, отчего провожает нас взглядами, даже более злыми, чем у охранников.

На развилке, перед трущобами городских окраин, Вольф и группа Тихого пересаживаются в «Татру». Им сейчас прямиком к расположенному где–то на отшибе местному офису Ордена.

А я на бронивичке пристраиваюсь за «Попрыгунчиком». Багги — мой лоцман в заезде до места ночлега.

— Грета, радость моя, а нас тут не прирежут спящими? — мне откровенно не по себе от вида местных трущоб.

— Да, мне самой тут неуютно. Там в горах или саванне все просто и понятно. Не можешь победить, просто убеги. А тут? Тут наш опыт жизни в саванне ничто. Даже не ноль — отрицательная величина, — девушке явно не хочется в город и она этого не скрывает.

Но, есть такое слово — надо.

— Есть неподалеку одно надежно место. Пристраивайся за нами и будь готов давить все живое.

— Как скажешь, — запрыгиваю на подножку броневика.

— Русский, ревун не жалей. А то и правда давить придется. Тут обдолбанных через одного, могут и не заметить, — багги с буксом срывается с места. Нервничают ребятишки.

С первоначальными выводами о размерах города я сильно ошибся. Оставив за спиной квартал лачужек, машины выскакивают на вершину холма, с которого можно охватить взглядом весь город в целом.

Тысяч пятнадцать–двадцать населения можно давать смело. В России некоторые райцентры меньше.

Бейджин покоится на трех китах, это порт, рынок и храм. Все остальное лишь обертка для этой конфетки.

Порт — лес мачт, косые паруса джонок, закопчённые трубы двух небольших пароходиков и стремительные обводы вполне современных катеров и яхт. Лабиринт свайных причалов и построенных прямо на них домишек с развешанными между домами сетями. Чуть дальше блестят цинком вполне современные арочные модули складов, контейнеры, штабеля бревен и досок. Затем опять деревянные лачужки.

А еще это пропитавший все вокруг запах гнилой рыбы, водорослей, дыма и опилок.

В порту царит адская суета. Рыбаки вернулись с дневным уловом, и сейчас весь этот хаос растекается по прибрежным улочкам, общим направлением потока в сторону рынка.

Артель грузчиков таскает доски с причала в двухмачтовую джонку. Бригада негров выгружает уголь из трюма ближнего ко мне пароходика. Хотя с неграми я погорячился, это их угольная пыль покрасила.

Городской рынок облюбовал плоскую вершину ближайшего к реке холма. Тоже все логично, с приходом дождей спокойная вода озера пенным потоком разлива бросается на берега и на берегу становится неуютно. А торговля любит стабильность и не любит потрясений. От того рынок и стоит на гарантированно недоступном для разлива месте.

Собственно рынков не один, а два — верхний и нижний.

Нижний — рыбные, мясные, овощные и прочие ряды. Место сбыта продукции местных аграриев.