Я повесил трубку, лишь для того, чтобы отбить сигнал и набрать номер Слайта. Мне пришлось подождать, правда, не так долго, как, скажем, бедной Антонелле, но тоже порядочно, пока в трубке не раздался хриплый спросонок голос Фрэнка Слайта:

– Какого черта вам надо?

– Доброй ночи, старина, – приветствовал я своего второго пациента. – Извини, что так рано, но мне задали непростой вопрос…

– Патерсон? – хлопнул себя по лбу Слайт, сопя в динамик. – Я-то гадаю, какая бл… э… какой доброхот морочит мне голову! Что случилось?

– Мне позвонила мисс Антонелла Томпсон и спросила, где сейчас находится сэр Курт Габриель Эдуард Мак-Феникс. Тебе знакомо это имя?

– Перестань издеваться! – уныло попросил Слайт, старательно подключая мозги к работе (я даже слышал, как искрят неисправные контакты!). – То есть, что значит, где? Не в Стоун-хаусе, ты хочешь сказать?

– Не я, его очередная пассия обижена до смерти, что наш клиент пропустил ночную порцию бурного секса.

– Вообще-то его можно понять, – пробурчал Слайт, берясь за мобильник и деловито нажимая кнопки. – Силен мужик, ничего не скажешь, но ведь и отдыхать когда-то надо… Хей? Эй, кто там на связи! Дежурный? Последняя сводка по объекту наблюдения номер семь двадцать четыре. Доложить с подробностями. Так… так… Офигеть! Порядок, так-то лучше, отбой.

– Ну? – заинтересовался я, не почуяв в его голосе тревоги или недовольства.

– От тебя он поехал в свой дурацкий клуб, просидел там до половины десятого, это в воскресенье-то, маньяк! Потом вышел оттуда в компании знатных собутыльников, все вместе они завалились в кабак и ужрались там до свинячьего визга. По выходе из кабака встал вопрос, как добираться домой; Мак-Феникс заявил, что знает классный способ, они вызвали целый парк эвакуаторов и с шумом отправились в Мейфер, этаким мигающим конвоем. В общем, вся пьяная братва на Беркли-стрит и продолжает кутеж. Там до сих пор горит свет и орет музыка. Соседи трижды вызывали полицию; наши приезжали и трижды уходили, не приняв мер, должно быть, получали щедрую мзду. Впрочем, Мак-Фениксу было сделано предупреждение, и звук убавили на полтона. Еще вопросы?

– Спасибо, инспектор, ты неподражаем! Спокойной ночи, – поблагодарил я и отключился.

Порывшись в карманах, я нашел тот самый проспект компании «Антонелла-гарден», что швырнул мне Курт в виде вводной информации; там был указан мобильный номер Нелли, и я быстро набрал нужные цифры. Как я и предполагал, ответила она сразу, с трудом сдерживая всхлипы; я представил ее, продрогшую, ревущую на скалах, и почувствовал, что снова готов убить Мак-Феникса.

– Все в порядке, Нелли, – тихо и уверенно сказал я. – Я все выяснил, не волнуйтесь. Курт задержался в Лондоне с друзьями и теперь ночует на Беркли-стрит.

Ее нервному срыву требовался какой-то выход, и она тотчас сорвалась на крик:

– А мне сложно было позвонить? Сволочь, гад, ненавижу, я тут напредставляла черт знает что, а он с друзьями! Гад, ублюдок, пидор хренов!

– Нелли, – мягко укорил я, – успокойтесь, Нелли. Неужели было бы лучше, если б Курт нашелся в больнице? Или, не приведи Господь, в морге? Уверен, он вам звонил, но вы же знаете, насколько скверная там связь. Прошу вас, успокойтесь, такое бывает: встретил мужчина друзей и засиделся за кружкой пива. Обдумайте лучше такой вариант: он рассказал им о вас, поделился мечтами и планами, и встреча сама собой переросла в мальчишник. Ну, вы же умная девушка, Нелли, ну успокойтесь!

– И что мне делать? – помолчав, всхлипнула она.

– Последовать примеру мудрого Тима и лечь спать, – без тени сомнения сказал я. – Когда Курт вернется, вы должны будете встретить его во всеоружии, со свежим цветом лица и без синяков под глазами. И еще, Нелли, дружеский совет: мужчины вроде Курта не терпят сцен и скандалов, но охотно отвечают на спокойные вопросы между делом. О’кей?

Она опять помолчала, немилосердно тратя мои деньги и мое время, потом вздохнула:

– Ну, хорошо… Спасибо, док. Извините, что я вам нагрубила, я была вне себя от беспокойства. Простите.