— Да что ты так расстраиваешься, Арья?! — Порывисто обняла ее за плечи Ингрия.

— У тебя же есть я! Наша дружба! А я теперь стала королевой! Все в наших руках, дорогая моя. Ты только скажи, что не желаешь видеть больше рядом с собой этого Черного Волка, и я немедленно начну строить планы, как это устроить.

— Ты, как будто, веселишься от предвкушения схватки с Гансбери?

— Ничего подобного. Скандалов я не люблю. А хитрые по плетению планы, вот это мне по душе. Должна сознаться, Арья, здесь у них в замке развлечься особенно и нечем. Вот и приходится всем плести, кто что может. Я, вот, могу включиться во внутренние интриги ради твоего освобождения от этого Черного. Хочешь? А потом исполню и твое желание. Кстати, ты мне его так и не сказала…

— Знаешь, что-то мысли разбежались — не собрать. Давай, позже на эту тему поговорим?

— Как скажешь! А сейчас выпьем чая с пирожными и пойдем гулять в сад. Уже осень, и холодно, конечно, цветы там увяли, но на некоторых деревьях сохранилась яркая листва. Ты любишь сад в осеннем убранстве? Тогда, тебе должно понравиться…

И потекли дни, проведенные в приятной праздности. Арья постоянно составляла компанию королеве. А та много гуляла, и не только в замковом саду, но еще и в окрестностях столицы совершала поездки. В воскресный же день они отправились посетить ярмарку. Почти как тогда, во время отбора, их тоже сопровождали Волки. Но на этот раз эскортом из четырех гвардейцев руководил Кельвин. И Арье показалось, что он и Ингрия… О, не хотелось бы об этом говорить, но между этими двумя ей что-то чудилось. Некие искры между ними иногда пролетали, когда думали, будто никто в их сторону не смотрел.

— Хоть бы я ошиблась! — Сжала тогда Арья кулачки и отвернулась от улыбающейся парочки.

А вечером этого же дня прибыл гонец от Гансбери. Девушка взяла в руки послание и неожиданно испытала странный трепет внутри. Что это было? Тревога и напряжение? Возможно, она боялась плохих новостей, а может, просто затрепетала от того, что ранее никогда не получала писем. И этот размашистый, но четкий, почерк, рассматривание его явно как-то подействовало на нее. И написал-то Волк простую фразу, мол, задерживаюсь по не зависящим от меня обстоятельствам, буду через неделю. И еще просил ни о чем не беспокоиться, а просто вести себя осмотрительно и ждать его возвращения. Только вот сердце в груди почему-то пустилось вскачь. И когда читала, четко представляла себе хмурое лицо Гансбери. И откуда бы могло в памяти взяться другое? Если она никогда не видела его улыбающимся? Да и вообще, их встречи можно было пересчитать по пальцам. А вот прочитала его послание, и чуть не задрожала. И потом неожиданно для себя поднесла письмо ближе к носу. Вот оно! Знакомый запах, однако. Кора, хвоя… Его запах… Неужели, он ее волновал? Странно.

На следующий же день королева вспомнила, что Арья так и не рассказала ей про свое сокровенное желание. И, похоже, не стало у нее больше других проблем, как выяснить именно этот вопрос. Вцепилась в подругу, как весенний клещ, и нисколько не хотела отстать, пока не раскрыла бы для себя этот секрет. Уж она и свои давнишние мечты начала Лисице для примера приводить, и подстегивала фантазию игристым вином, что велела слугам для них принести, и подшучивать всячески принялась. А потом объявила, что последний срок этому желанию наступит завтра.

— Думай скорее. Ведь если скоро вернется Волк…

— И что же тогда может произойти? Или ты перестанешь быть королевой?

— А вот шпилек не надо! Ты не учитываешь, что я спутницей жизни Медведя стала всего ничего, без года неделя. А Гансбери при троне многие годы находился. И Его Величество в нем очень нуждается. Смекаешь, о чем я толкую? Поэтому лучше бы загодя твое желание обдумать и план действий разработать. Так-то оно вернее будет. А еще лучше и провернуть его, пока Волк в замок не вернулся.

И поэтому Арья не спала ночь. Вот ведь, угораздило Ингрию завести тот разговор в самом конце дня. Теперь приходилось мучиться бессонницей. А раз так, раз сна не стало ни в одном глазу, то выскользнула девушка из-под одеяла, устроилась на подоконнике, обняв себя за колени, и принялась смотреть на звезды. Но не просто так, а думать. Чего бы попросить у Ингрии? Как поступить? Цепляться за что-то доброе из прошлого, или набраться смелости и нырнуть в будущее? Из своей жизни смогла теперь с теплом вспомнить только Альфа. Был бы он рад вновь увидеть ее? Подумала так, и тепло, разлившееся в груди, при одной мысли о Лисе подсказало, что она бы просто взлетела от счастья, если они встретятся вновь. А если бы королева помогла им устроить совместную жизнь в столице, скажем, похлопотала бы о должности для Альфа при дворе, то было бы вообще все прекрасно. И после такого рассуждения думы о чем-то новом и пока неизведанном совсем оставили ее голову. Арья с упоением начала представлять, как у них с кузеном появился бы дом. Пусть небольшой, но он обязательно был бы уютным. Как они проводили бы вместе вечера перед жарко пылающим камином. Как гуляли бы по городу, взявшись за руки…

У нее получилось так далеко унестись в фантазии, что представила их первый поцелуй. Очень нежный. Но почти братский. Решила, что это ничего, что он в воображении получился таким робким. Это же только будет началом их отношений, так? И поцелуй все равно ей очень понравился. Настолько, что разрумянилась и заулыбалась. И принялась пальчиком выводить узоры на стекле окна. Обвела мысленно луну, за ней каждую звездочку. А вот подумать про деток, которые у них могли бы родиться, у Арьи не получилось. Как-то засмущалась невыносимо, хоть никто не мог бы наблюдать ее жаркого теперь уже румянца или подслушать мысли. Странно. Отчего фантазия дальше никак не шла? Поцелуй — пожалуйста. За руки держаться легко представлялось. А дети…или ладно, об этом она бы потом поразмышляла. А назавтра решила поговорить с Ингрией именно об Альфе.