— Лупит плазмой в закрытый отсек, вот как я понимаю ситуацию. Ирцарио пытается отвлечь его, но…
— Ирцарио? А он-то там с какого боку?
— Ах, черт, простите, я не доложил… Ирцарио был с этими спецназовцами, теперь он на их корабле. Преследовал Хирта самовольно. Он теперь — единственный вменяемый гинопосец там. Я не могу отдать приказ о вмешательстве…
— Отдавай, — перебил Аргеной. — Я хочу, чтобы туда прибыла целая эскадрилья, пусть сделают скачок — каждая секунда на счету. Пристрелите этого бешеного пса как можно скорее. И еще… Передай Ирцарио, чтобы он убирался оттуда.
— Но он…
— Ты меня слышал. Он больше не из наших. Откажется подчиниться — пусть его тоже уничтожат.
— Не очень красиво выйдет, он же на корабле Триумвирата…
— Так тем более пусть летит оттуда и потеряется навсегда. Делай. Я вернусь, как только смогу.
Аргеной прервал связь и посмотрел в глаза Сонлеру.
— Передай приказ командиру отряда: под видом усиления, взять под контроль все посты местных солдат. Если хоть один дернется, когда мы будем выходить — полная зачистка местности. Я разыщу Ланса.
Сонлер кивнул, и браслет у него на руке засветился. Как всегда, секретарь главнокомандующего понимал быстро и делал правильно.
Глава 47
Насосы с антирадиационной пеной так и не включились. Видимо, работники заправки посчитали, что полицейские захотят немножко облучиться, прежде чем заговорить с опасными преступниками.
— Когда я в последний раз говорил с этим полудурком-диспетчером, мне послышалось, что звучит сигнал тревоги, — поделился Фарид с вошедшим в рубку Лейстом. — После этого он на сигналы не отвечает. Что-то у них там приключилось…
— И ты еще спрашиваешь? — усмехнулся Лейст.
— Что?
— У нас на хвосте висели два гинопосца. Думаешь, они просто развернулись и полетели домой?
Фарид покачал головой.
— Нет, Лейст. Они не нарушат нейтралитет.
— Что скажете, советник? — Лейст повернулся к Хирту.