В некоторых религиях много места отведено мирским вопросам и недостаточно — делам загробного мира. В других же наоборот, — чрезмерное внимание уделено загробной жизни в ущерб земной. Однако, в исламе пророка Мухаммеда (да благословит его Аллах!) внимание в равной мере отводится как земным делам, так и вопросам потустороннего мира. Я желаю, чтобы ты никогда не
Мир, что ты лицезреешь, — это золотая чаша, которая полна змей и скорпионов. Из этой чаши нечего ожидать что-либо кроме ядовитых укусов змей и жала скорпионов, и хвала тем, кто умирая знает, что он оставляет после себя добродетельные и праведные дела!». В тот день я твёрдо обещал отцу никогда не отходить от веры пророка Мухаммеда (да благословит его Аллах!), и постоянно чтить улемов и богословов, по возможности строить мечети и медресе, передавать им на богоугодные дела часть своего состояния.
Затем отец сказал: «Эй Тимур, хотя тебе сегодня не более 16 лет, тем не менее ты выглядишь двадцатилетним мужчиной, ты так вырос, что уже на целую голову выше меня и грудь у тебя широкая и мышцы могучие. Поэтому настало время женить тебя, чтобы ты стал продолжателем нашего рода». Я ответил: «Отец, я не хочу жениться».
Отец сказал: «Как может быть такое, чтобы здоровый и крепкий юноша вроде тебя не хотел жениться?» Я ответил: «Я настолько жажду овладеть науками, искусством верховой езде, сабельной рубки, метания копья, стрельбы из лука, что ни на что другое, включая женитьбу, у меня не остаётся желания».
Отец ответил: «Освоение наук, искусства верховой езды, сабельной рубки, метания копья, стрельбы из лука — необходимо, так же, как необходима и женитьба, и оба этих дела не противоречат друг другу. Мужчина должен жениться молодым, чтобы потомство рождалось от молодого и крепкого родителя».
Я попросил отца подождать с моей женитьбой год или два, с тем чтобы я мог набраться достаточно опыта в интересующих меня науках, особенно умении фехтовать и метать копье, так как считал, что после женитьбы мужчина физически слабеет. Однако позже в ходе моих бесед с христианским епископом Султании я понял, что ошибался, что женитьба не уменьшает физическую мощь мужчины.
Одним из значимых событий моей жизни по достижении шестнадцатилетнего возраста, была поездка в Самарканд и встреча с Амиром Куллалом. Вопреки звучанию своего имени, Амир Куллал не был правителем-эмиром, а был просветителем и мудрецом, его считали пиром, (духовным главой) и его постоянно окружала группа из мюридов (т. е. последователей).
Перед моей поездкой в Самарканд, Абдулла Кутб написал и вручил мне письмо и сказал, чтобы будучи в Самарканде, я обязательно показал это письмо Амиру Куллалу и что тот меня обязательно хорошо примет. Приехав в Самарканд, вначале я посетил баню, чтобы смыть с тела дорожную пыль, затем отправился к Амиру Куллалу и передал ему письмо от Абдуллы Кутба. В тот день, когда я впервые увидел Амира Куллала, он выглядел стариком примерно восьмидесяти лет, с большой белой бородой, и с неожиданно сияющими и добрыми глазами. Прочитав письмо, он внимательно стал разглядывать меня, скромно занявшего место среди гостей расположившихся у самого порога комнаты, затем сказал: «О юноша, встань и сядь рядом, дабы я мог лучше рассмотреть тебя».
Я поднялся и сел рядом с пиром, и Амир Куллал сказал: «Эй Тимур. Я слышал о твоем отце, однако не встречал его, и Абдулла Кутб пишет, что ты знаешь Коран наизусть, так же хорошо, как и стихи большинства арабских и персидских поэтов».
Я ответил: «Да досточтимый пир. Следование пути истинной веры и Аллах великий и всемогущий наделили меня сильной памятью, и мне достаточно лишь раз прочитать тот или иной стих, чтобы запомнить его наизусть».
Тогда Амир Куллал спросил меня: «Знаешь ли ты какой-либо из стихов поэта Аъши?»
Я ответил, что не знаю какого-либо из стихов Аъши, так как не читал их. Пир спросил, почему я их не читал. Я ответил: «Поэзия Аъши — это газели и «ташбиб», т. е. лирические стихи о красоте и молодости, а я испытываю отвращение к газелям и лирике (любовной поэзии)».
Амир Куллал сказал: «Ты же достаточно учёный юноша и поэтому не должен испытывать отвращение к газелям и ташбибу, поскольку, газели и ташбиб — это всего лишь средство, и поэты применяют его стремясь передать, описать смысл мистических знаний и тайн. При этом такие слова, как глаза, брови, родинка, вино и так далее — на деле выполняют роль терминов, передающих тайные знания мистиков-арефов, с тем, чтобы их понимали лишь посвященные, в то время как для непосвящённых их смысл должен остаться непостижимым».
Затем Амир Куллал прочитал один из стихов Аъши, закончив он сказал: «Ты, запоминающий наизусть любой стих на фарси и арабском, повтори-ка эту, только что прочитанную мною газель».
То, что прочитал Амир Куллал состояло из десяти бейтов стихов Аъши, которые я тут же в точности повторил. Один из присутствующих сказал: «Представляется мне, что этот юноша мог ранее слышать данное стихотворение, поскольку поэзия Аъши достаточно популярна и все, кто знает арабский язык, так или иначе слышали его. Однако, есть у меня стихотворение на арабском языке, которое я еще никому не читал, и никто не знает, что эти стихи сложены мною и, если этот юноша сумеет воспроизвести наизусть эти стихи после их одноразового звучания, тогда я действительно поверю, что он обладает исключительной памятью».
Затем мужчина стал читать свои стихи, состоявшие из семи бейтов и завершив, сказал: «О юноша, теперь ты прочитай их».
Я начал читать его стихи и в точности воспроизвёл те семь стихотворных бейтов, завершив декламацию седьмого бейта, я увидел, что в помещении воцарилась тишина. Амир Куллал возложив свою руку на мою голову, вглядываясь в мое лицо, сказал: «Вижу, чело этого юноши излучает огромное сияние, и он достигнет высот, прежде недоступных ни одному из смертных, к тому времени меня не будет среди живых, чтобы видеть величие этого юноши, однако вы, присутствующие здесь, будучи среди живых, увидите и услышите как имя Тимур, имя этого юноши, обретет мировую славу».
После этих слов Амир Куллал позвал своего слугу и велел ему принести сладких пряников, называемых «кулюче». Слуга вернулся с полным подносом сладких пряников-кулюче. Амир Куллал взял семь пряников-кулюче и подал их мне со словами: «Как только возвратишься в Кеш, отъешь по кусочку от каждого из этих семи пряников-кулюче, остальное сохрани, и я настоящим предсказываю, что все семь краёв Вселенной станут покорно исполнять твои повеления».