И еще: «Не менее поразителен другой факт: множество людей заменили контакт с живым человеком, с его телом, его мыслями, его чувствами на созерцание мерцающего экрана. Причем они получают при созерцании световых пятен удовлетворение, сходное с удовлетворением от непосредственного взаимодействия с реальным объектом. Появился новый вид поведения «болельщика», «зрителя», «наблюдателя», который не способен на собственный поступок, риск, усилие» (с. 31).
Хотя эти описания даны Юрьевым в контексте главы «Эквиваленты – горизонты стратегической психологии», и исследование мира эквивалентов развернуто в несколько иной плоскости, но по сути своей они (описания) ярко отражают соприкосновения человека с феноменом, который мы предлагаем характеризовать словами «психическое пространство».
Кстати говоря, оба эти отрывка являются отличным иллюстративным материалом к попыткам вычленения особых свойств виртуальной реальности. Действительно, для человека, не имеющего специального аппарата восприятия этой реальности, просмотр изображений на мониторе – это просто «созерцание световых пятен». В частности, например, даже трехлетний ребенок, не соприкосавшийся с телевизором и другими специнтерфейсами виртуального мира, просто не воспринимает ни мультфильмы, ни передачи о животных – они для него просто световые пятна. А беспомощность «объективистов» в «мире эквивалентов» – яркая демонстрация того, что две реальности имеют разные законы.
С другой стороны подходят к феномену психического пространства приверженцы эзотерических учений и практик, широко использующие понятие «эгрегор».
И хотя эзотерика – это, конечно, не наука, но пренебрегать накопленными ею за века и даже тысячелетия наблюдениями, на наш взгляд, несправедливо и неразумно. Ведь в рамках эзотерики точно так же аккумулируется и структурируется человеческий опыт, вопрос лишь в том, как его интерпретировать.
Согласно эзотерическим учениям «эгрегор означает некоторую энергетическую (космическую) совокупность определенных идей. Сходные идеи, сходные эмоции, сходные верования в энергетическом смысле объединяются в мощные силовые поля, пропитанные этими идеями, мыслями, верованиями. Чем больше людей разделяют ту или иную веру, тем сильнее эгрегор данного верования. Считается, что наиболее сильными являются религиозные эгрегоры, так как во всем мире миллионы и миллионы людей подчинены этим идеям и напитывают соответствующие эгрегоры энергетикой своей веры».
Понятие эгрегора, пожалуй, ближе всего к понятию психического пространства, правда, с одним маленьким уточнением – ничего мистического, сакрального в психическом пространстве нет, оно – совокупность вполне понятных и всем известных психических процессов, но совокупность, образующая новое качество. Одно из важнейших качеств психического пространства – его способность активного воздействия на всех людей, входящих в это пространство (это свойство психического пространство как раз и способствовало возникновению понятия «эгрегор»).
Каким образом можно попытаться описать психическое пространство современного человека? Это пространство начинает формироваться с самого рождения, включая сначала мифологические образы и представления, почерпнутые из сказок и мультфильмов, дополняясь постепенно историческим пространством, все более детализирующимся, компьютерным пространством, литературными мирами, мирами кино и телевидения, у каждого из которых есть свои герои, своя логика, свое разнообразие, позже сюда же добавляются идеологические пространства, политическое пространство, научные миры… В этом психическом пространстве существуют свои точки притяжения и черные дыры ужаса, свои кумиры и антигерои. Психические пространства отдельных людей составляют общее психическое пространство человечества. И волны этого психического пространства ежесекундно омывают человечество, замкнутое в единую информационную сеть…
Какой силой воздействия обладает психическое пространство? Увидеть это можно лишь косвенно. Но вполне ясно. Один из ярких примеров силы психического пространства показывают многочисленные эксперименты в рамках известной теории установки, предложенной и развивавшейся известным психологом Узнадзе. Человеку в ходе психологического эксперимента предлагалось сделать выбор из двух палочек – короткой и длинной, выбрав длинную, но перед этим у него на глазах как бы случайно 10 человек в качестве длинной откладывали короткую – и он следовал их примеру! Выбор, совершаемый в психическом пространстве, оказывался важнее выбора в физическом мире. Другой пример: всем известно, что сегодня важными событиями становятся лишь те, что попадают на экраны ведущих телеканалов, остальные события попросту как бы не существуют. Таким образом, отбираемое в психическом пространстве одних людей становится единственными важными фактами психического пространства общества.
Таким образом психическое пространство приобретает новое качество – оно становится психической реальностью (часто называемой виртуальным миром, однако мы предлагаем все же употреблять этот термин в гораздо более широком смысле, чем виртуальные миры Интернета и компьютерных игр) – миром, который формируем мы сами в своем психическом пространстве. И одновременно этот мир беспрерывно формирует нас всех, каждого из нас и общество в целом, и чем более связанными и взаимопересекающимися становятся психические пространства отдельных людей и групп, тем в большей степени отдельный человек или группа теряют свою психическую автономность, становясь частью психического пространства человечества.
С момента зарождения человечества идет постоянный процесс увеличения значимости, силы и объема воздействия психического пространства и, соответственно, – ослабления действия физического пространства. Жизнь человечества и отдельного человека все в большей степени переносится именно в психическое пространство. (Есть примеры отдельных людей, прямо на глазах мигрирующих из физического мира поближе к психическому пространству. В частности, один весьма активный участник политической жизни Петербурга, либерал-экстремист, который, как правило, ярко участвовал в общественно-политической жизни города, организуя разнообразные политические акции на грани фола, вплоть до измазывания краской памятников Ленину, в один прекрасный момент исчез с физического плана бытия и даже закрыл свой офис в центре города. Однако вскорости он стал очень заметен среди российских блоггеров , где развернулся с не меньшей страстью и размахом.)
Все больше вопросов решаются именно в психическом пространстве, а не физическом. Если раньше на полях сражений воины выясняли, кто сильнее, в физическом мире с помощью палиц, дубин, мечей, ружей, автоматов, то теперь все больше сражений протекают в сфере психического и оружием является изощренность и сила психики как отдельных людей, так и тех или иных сообществ. Умение мыслить, умение создавать яркие привлекательные образы, умение манипулировать представлениями и образами…
Из этого следует понятный вывод: будущее за теми народами, группами, социальными слоями, которые максимально эффективны именно в психическом пространстве, в пространстве мышления и умозрительных представлений, в умении оперировать с психикой и ее плодами. Как когда-то в первые ряды человечества выдвигались нации мореплавателей, эффективнее всех осваивающие физическое пространство мира, так сегодня в первых рядах человечества будут те нации и группы, которые окажутся самыми эффективными осваивателями и операторами психического пространства.
В частности, огромные деньги, которые были вложены англоязычными странами в пропаганду и обучение английскому языку (а язык, как известно, это и отражение определенной ментальности) – это не абстрактное культуртрегерство, а завоевание психического пространство человечества. Точно так же, как и соответствующий японский рывок в области литературы и анимации. В этот рывок были вложены огромные деньги и в результате общечеловеческое психическое пространство получило большой «японский раздел». Особенно интересно, что японцы преуспели в производстве анимационных фильмов для детей, и эти фильмы действительно любимы и востребованы детьми всего мира. А вот Китай и Индия пока что не особенно преуспели в освоении глобального психического пространства, хотя локально, на Азиатском континенте, эти две культуры весьма активно борются друг с другом. А в последнее время особая китайская эстетика стала все больше проникать и в западный мир. Хотя, вне всякого сомнения, до сегодняшнего дня монополистом психического пространства остается условный «запад».
Остановившись, в первую очередь, на этой, на наш взгляд наиболее значимой тенденции развития человеческого сообщества, мы предлагаем отметить еще несколько более частных, но не менее любопытных.
Еще две сотни лет назад – в 1800 году – все население планеты составляло около 850 миллионов человек, рассеянных на огромных пространствах. За два столетия людей стало в восемь раз больше, причем изменился характер размещения людей на планете: появились огромные города, где плотность населения и вытекающая из этого частота взаимодействия людей приобрели совершенно новое качество. (Для сравнения: в местах расселения охотников-собирателей плотность составляла 0,5 человека на квадратную милю, у ранних земледельцев – 30 человек, в зонах ирригационного земледелия – свыше 500 человек, в современных мегаполисах может составлять десятки тысяч человек.) Одновременно неизмеримо выросла частота и скорость перемещения людей из города в город, из страны в страну, с континента на континент, из культуры в культуру. Это не могло не сказаться на социальном устройстве как человеческого сообщества в целом, так и разнообразных малых групп внутри большого сообщества. Сказалось это, разумеется, и на отдельно взятой человеческой личности.
Не так давно люди жили в достаточно замкнутых небольших общинах, где изо дня в день соприкасались с одними и теми же людьми. Личность и индивидуальные особенности каждого из членов общины были видны со всех сторон. Каждый знал про каждого, каков тот в военных столкновениях, в труде, в общении с соседями и членами своей семьи. Отношения между людьми складывались с учетом этой многолетней и многосторонней оценки ими друг друга. И эти отношения подразумевали предварительную оценку другого человека по широкому спектру его поведения во всех жизненных ситуациях и коллизиях, которые могла предложить жизнь. В течение длительного времени и с учетом истории семьи, к которой принадлежал тот или иной член общины. Таким образом, если возникали отношения дружбы и привязанности, то «сцепление» личностей шло по многим параметрам, подразумевающим предварительное знание особенностей друг друга. Это относилось как к дружбе между людьми одного пола или между семьями, так и к семейным отношениям, выбору жены или мужа. Построение отношений подразумевало, что люди будут поддерживать друг друга на протяжении всей жизни и во всем спектре жизненных линий – семейной, трудовой, военной…
Теперь представим себе современный мегаполис. Миллионы людей каждый день взаимодействуют друг с другом в транспорте, магазинах, кафе, офисах… Это взаимодействие может быть единичным или носить постоянный характер в рамках локальной ситуации, но в любом случае оно затрагивает лишь незначительную часть человеческой личности, самый край. А любые возникающие отношения носят очень фрагментарный характер: люди взаимодействуют друг с другом не как целостные личности, а как фрагменты личностей, востребованные при общении в той или иной ситуации. Соответственно в процессе такого общения оценивается не личность человека в целом, а ее фрагмент, повернутый к другому человеку в той или иной ситуации. При этом, как мы знаем, фрагмент вовсе не обязательно, как в капле воды, отражает личность в целом. (Вспоминаются многочисленные истории про сексуальных маньяков и серийных убийц – характеризовавшихся соседями и коллегами по работе как милые, любезные, тихие люди. Один из ярких примеров – процветающий строительный подрядчик из США, который, ведя замкнутый образ жизни, похоронил под полом своего особняка несколько десятков молодых людей, приходивших в надежде получить работу и ставших его жертвами.)
Таким образом, напрашивается первый вывод: общение и взаимодействие людей становятся гораздо более поверхностными и фрагментарными. В процессе общения человек выступает не как целостная личность, а как фрагмент, востребованный в той или иной ситуации, при этом его достоинства и недостатки, не имеющие отношения к ситуации общения, остаются скрытыми в силу дефицита времени и узости темы общения.
Это имеет несколько следствий.