Я предложил продолжить экскурсию. Ханы согласились и одев шубы, направились за мной. Их шубы натолкнули меня на мысль – почему бы не подарить им по офицерской шинели? Я шепотом передал эту идею Судейкину и тот, подумав, шепнул об этом Зотову на ухо. Зотов ушёл и через 15 минут принёс две новёхонькие офицерские шинели. Судейкин в это время показывал гостям токарный станок. Работать на нём, конечно, никто не мог, но принцип его работы и возможности, каждый из нас изучал в своё время на уроках труда. Тут то и подошёл Зотов. Судейкин взял из его рук одну из шинелей и торжественно вручил хану Бату, который одел её и стал осматривать себя.
Другую шинель вручили Кюлькану. Они поглядели друг на друга и засмеялись. Оба они были молодые и имели вполне стройные фигуры, хотя у Батыя она начала несколько оплывать. Судейкин подтянул на них ремни и портупею. Они выглядели весьма импозантно. Это наверняка понравилось им самим. Присутствие их у нас, уже явно их не тяготило. Судейкин пригласил всех вновь наружу. Подошли к водонапорной башне, превращённой в сторожевую. Судейкин стал объяснять гостям схему работу башни и необходимость очистки воды. Эта тема не очень взволновала ханов, они слушали со скучным выражением. Поняв, что фильтрация воды и дренаж, абсолютно не интересует гостей, Судейкин провёл их в клуб и подвёл к висящей там на стене карте СССР. Он, показывая указкой на карту, начал рассказывать о родине монголов.
Здесь ханы несколько взбодрились и уже заинтересованно взглянули на карту. На карте были показаны все граничащие с СССР страны, в том числе практически вся Монголия, Манчжурия, Синьцзян -Уйгурский район, Средняя Азия. Батый заинтересовался частью Европы, которая должна была войти в улус Джучи. Это были все страны восточного блока. Он подвинулся поближе и рассматривал, водя пальцем, реки, которые ему придётся форсировать и, города, которые надо штурмовать. Как видно, он пытался запомнить более подходящий маршрут вторжения.
Он спросил – Где город Киев? – и когда я ему его показал, долго всматривался в это место. – А нет ли у вас копии такой карты? – и когда Судейкин ответил отрицательно, попросил подарить ему эту карту.
Судейкин извинился, но признал, что у нас имеется всего один экземпляр и мы им чрезвычайно дорожим, но сообщил, что если Батый пришлёт искусного рисовальщика, то ему позволят снять с этой карты копию, но только здесь. Потом мы пошли к пилораме. Для демонстрации работы пилорамы, Судейкин велел Микишу прислать сюда пару человек, работавших тут. Ханам продемонстрировали распиловку одного бревна на доски. Визг пилы не понравился Бату хану, и он заткнул себе уши пальцами.
Сама процедура распиловки тоже, ханов не заинтересовала. Скомкав дальнейшую экскурсию, мы все вернулись в казарму. Время показывало половину десятого. Эти ханы поломали нам весь распорядок дня! Чего только не сделаешь ради репутации! Мы пожелали ханам спокойной ночи и пошли на кухню. Ужин в термосах был ещё тёплым, и мы поужинали до 10 часов. Перед сном, отправляющийся на пост Зотов, сердито высказался насчёт того, что пора бы и на вышку ставить кого-то из Эрзя. Судейкин, как-то встрепенулся и ответил, что это дельная мысль. Надо подумать об учреждении класса гвардейцев из числа молодёжи, которые будут нести караульную службу. Уходя спать в свою новую избу, он сказал, что этот вопрос надо решать немедленно. Кстати, перед обедом, Паруш передал, что монголы снимаются с лагеря и колоннами уходят по льду Оки в сторону Переяславля. А вечером секреты подтвердили прохождение колонны монголов, численностью в несколько тысяч человек в направлении Коломны.
20 декабря. Понедельник. Мы поднялись в 7 часов. Ханов пока решили не тревожить. Умылись, привели себя в порядок и отправились на завтрак. После его окончания, задержались с Микишем и Архипом. Из Рязани пришло сообщение, что монголы собираются и колоннами, убывают по Оке вверх по течению. Но их пока ещё достаточно много. В Рязани звонят колокола. Люди не выходят из церквей, моля Бога о спасении. Новый воевода города, боярин Куфа, не разрешает пока защитникам покидать стены города, боясь, что монголы готовят провокацию. Тем не менее, люди радуются и обнимаются на улицах, полные надежды. Продолжаются срочные работы по приведению в порядок разрушенных стен. Все пожары удалось ликвидировать, но ущерб городу причинён величайший. Паруш был в курсе, кто хулиганил вчера ночью, в монгольском стане, но вот ведь казус! До сих пор, ни один из князей, не имел понятия о нашем величии. Ведь наш набег остался для Рязани незамеченным.
В это время в ставке Батыя. Субедей багатур с ханом Бури и несколькими другими ханами и темниками, сидели на коврах и ели плов. Субедей, недавно получил донесение от темника Бурундая, войска которого понесли наибольшие потери при вчерашнем, ночном нападении на лагерь. Выходило, что убитых насчитали 247 человек, ранено около 400. Что интересно, камнемётные машины не тронуты. Ни одного убитого врага не обнаружено. Все убитые сложены вперемешку с деревьями в огромную кучу. Вместе с ними умертвили 247 русских пленных и сложили в ту же кучу. После вознесения в небеса, эти Русичи будут служить монголам рабами. Поджечь гору предполагалось прямо сейчас. Закончив приём пищи, все ханы и военачальники, вышли из шатра и приблизились к горе павших монголов. Хан Бури подал знак.
Десять шаманов начали стучать в бубны и завывать, обещая убитым райские кущи возле непобедимого Чингиз хана. Восемь китайцев в шёлковых халатах плеснули на кучу вёдра тёмной жидкости, возможно, нефти. Темник Бурундай, взяв поданный ему факел, приблизился к куче и провёл факелом по краям политых сучьев и валежника. Огонь загорелся и начал потихоньку разгораться, пробираясь по потёкам жидкости к середине кучи. Вспыхнуло со всех сторон. Шаманы прыгали и крутились вокруг, воины стояли безмолвно, прощаясь со своими однополчанами. Через 15 минут пламя уже разгорелось и языки его поднимались высоко в небо. Занялись трупы монголов, сначала одежда, а потом и тела. Под действием огня у трупов двигались руки и ноги и казалось, что они пытаются встать. Бури хан повернулся и зашёл в шатёр. За ним зашли остальные ханы.
Бури отдал приказ – Завтра утром все снимаются и уходят к Коломне. Тысяча тургаудов Бату хана, идут последними и дойдя до разрушенного Переяславля, становятся рядом лагерем. Они будут там находиться до вечера завтрашнего дня. Если хан Батый не вернётся к этому времени, они должны начать поиски его нахождения. Для связи с основным войском, Бурундаю оставить также две сотни конных.
Маргелово. 10 часов утра. Забуиров: – Меня послали к ханам. Я, как обычно, постучав, вошёл в нашу казарму. Все уже проснулись и служанки принесли завтрак. Ханы уже поели и, как всегда, обменивались мнениями, сидя на кроватях. Женщины щебетали за одним столом и пили чай. Пацан перелистывал книги из собрания сочинений Ленина. На некоторых страницах он что-то чертил. Я поздоровался и пригласил ханов вниз. Мы спустились на первый этаж и нас приветствовали вставанием. Судейкин лично подошёл к Бату хану и откозырял ему. Затем пригласил его и Кюлькана к столу. Мы были в полном составе, кроме Теплова, который нёс караульную службу. Ханы уселись и приготовились слушать.
Судейкин начал – Как я уже напоминал, мы посланы нашими великими правителями, чтобы устроить на землях Русичей, наших собратьев, новое государство, которое будет дружить с улусом Джучи. Я надеюсь, что вместе они смогут поставить на колени весь мир и позволят хану Батыю, дойти наконец до последнего моря, выполнив наказ великого Чингиз хана. К нашему сожалению, несговорчивость князей и их крайняя развращённость, достигла настолько глубокого грехопадения, что их исправление попросту невозможно, а поэтому, все князья подлежат жестокому наказанию, вплоть до смерти. Нам самим приводить в исполнение это наказание не позволяют некоторые этические принципы, ведь эти люди являются нашими сородичами. Наши шаманы из будущего предсказывают, что жители острова, смогут начать переселение через несколько лет. Нам же, непременно требуется к этому времени, создать необходимые условия для их расселения на этих землях.
А этими условиями будут считаться следующее: 1-уничтожение всех неразумных князей, 2-ослабление княжеств путём разгрома их армий монголами, 3-безоговорочное подчинение выживших князей, хану Бату, а через него, нам, 4- назначение управляющих князей на определённые княжества, только нашими указами. 5 – оставить нам, для наведения порядка, одну тысячу воинов, во главе с каким-нибудь, достаточно влиятельным ханом, номинально выполняющим обязанности наместника Батыя, но по факту, подчиняющийся нам. Мы же, со своей стороны, обязуемся не мешать монголам проводить завоевание Руси, согласно их планам. По завершению завоевания и установлению нами определённого порядка на подвластной нам территории, мы будем платить улусу Джучи определённую возможностями княжеств, дань, а также содержать за свой счёт оставленных для наведения порядка войск.
Для постоянного сообщения между нами и Батыем, предусмотреть присутствие дипломатических посольств при нашем и ханским дворах. Соглашение о посольствах, будет рассмотрено позже, когда войска монголов вернутся из похода в степь на отдых.
Я перевёл всё это Кюлькану, а он Батыю. Батый подумал и предложил подождать некоторое время, пока он с Кюльканом и своей женой Боракчин, обдумают наши предложения. Мы согласились, и ханы удалились наверх. Мы начали ждать. В это время пришло сообщение из Рязани. Паруш сообщал, что монголы сформировали ещё одну колонну и отправились следом за другими. Видимо они покидают лагерь туменами. С правого берега остался, скорее всего последний тумен, а на левом берегу незначительный отряд. Рязанцы осторожно радуются, но пока ещё ожидают какой-нибудь каверзы от монголов. Проводятся работы по разборке разрушенных стен и их починка. Жители приводят в порядок свои дома. Воевода обещает разрешить, потерявшим жильё рязанцам, бесплатно вырубить новые брёвна для их изб. Изба Паруша ещё цела и в ней проживают четыре семьи беженцев. Подошло время обеда.
Забуиров: – Я поднялся наверх и, постучав, зашёл. Я хотел лишь спросить, где они будут обедать, в столовой или на месте? Но мне не дали сказать ни слова. Батый позвал меня к себе жестом. Я подошёл. Он предложил мне сесть за стол, и я сел, недоумевая. Батый позвал к столу Боракчин, жену монголку и Кюлькана. Я посмотрел на третью жену и Кюлькана. Тот понял меня и объяснил, что эта девушка, по имени Юлдуз, всего лишь наложница Батыя и не имеет права, что-либо решать. Да и статус её совсем низкий, поскольку она дочь обычного хорезмийского купца и взята Батыем в свой гарем исключительно из-за своей красоты. А вот монголка Юмагас, является дочерью знатного нойона из племени Кереитов. Кстати, и Боракчин, и Юмагас, христианки. Их мнение высоко ценит Бату хан и всегда прислушивается к их советам.
Они тоже сели за стол. Через Кюлькана, Батый попросил меня рассказать о будущем. О Аллах! Что же мне придумать? Они застали меня врасплох, я не ожидал такого вопроса, но надо было выходить из положения.
– Что вас интересует в первую очередь? – спросил я.
– Скажи нам, то, что мы видели на белой материи, правда?
– Истинная правда! – заверил я.