И хотя мы не состоялись как супружеская пара, нам удалось остаться хорошими родителями для наших дочерей – а ведь дети больше всех страдают из-за неудачного развода.

«Надо же, – во время недавнего отпуска как-то сказала Изабелла, – трудно поверить, что вы, ребята, в разводе». Не знаю почему, но я почувствовала себя очень-очень счастливой. Мне показалось, что мое долгое и мучительное путешествие подошло к концу. Нам всем стало от этого лучше. И ради своего собственного внутреннего мира и спокойствия, а также ради огромного числа детей, чьи родители разводятся во всем мире каждый год, этот путь стоит пройти.

Самое важное для нас сегодня – это восстановить правильное отношение к происходящему и отделить пустяковые повседневные переживания и заботы от действительно важного. Удивительное множество, казалось бы, несовместимых людей и занятий вполне могут гармонично сосуществовать в нашей жизни при условии, что мы находим в себе недвусмысленный стержень.

Впервые я это почувствовала, когда мне было 17 лет и я отправилась в Индию. Там я поступила в университет Висва-Бхарати, основанный в Шантиникетане великим Рабиндранатом Тагором, чтобы изучать сравнительное религиоведение. В рамках моего курса я посетила священный город Бенарес, где по индуистскому ритуалу духовного перехода тела усопших плыли по Гангу, а истощенные праведники преклоняли колени в молитве среди коз и голубей. Группа паломников, большинство в лохмотьях, кроме одного – в сари золотистого цвета, слушали непрерывный гул, исходящий от разных гуру и уличных торговцев. Все это выглядело довольно хаотично, и все же в середине этого хаоса я вдруг ощутила неизъяснимый покой. Я знала, что никогда не буду вести безмятежную жизнь на вершине горы, однако поняла и то, что можно обрести мир и мудрость в самом центре бурлящей базарной площади, что можно достичь неуловимого сочетания покоя и бурлящего потока жизни – что мы можем находиться в мире, но не принадлежать ему.

Французский математик и философ XVII века Блез Паскаль сказал, что «все неприятности человека происходят от неспособности спокойно посидеть в пустой комнате». Когда мы научимся находиться в тишине одни, мы сможем сохранять ту внутреннюю связь, благодаря которой жизнь проистекает изнутри наружу, в одиночестве ли или в толпе вопящих людей. И тогда сможем оставаться в этом состоянии независимо от того, сколько раз мы это делаем. Кажется, все это очень просто, и когда я нахожусь в данном месте, я недоумеваю, что заставляет меня когда-либо покидать его. Но чтобы придерживаться этого состояния, нужны необыкновенная твердость и преданность, а когда они ослабевают, нужно быстро собраться, снова и снова – без колебаний и раздумий.

В HuffPost мы разработали специальный корректирующий курс – бесплатное приложение для смартфонов под названием «GPS для души». С его помощью можно вновь вернуться в состояние покоя и душевного равновесия. Я понимаю, что это может показаться парадоксальным – полагаться на приложение, чтобы воссоединиться самому с собой, но почему бы не воспользоваться устройством, которое всегда у нас в кармане или в сумочке – чтобы перестать от него зависеть! Вообразите, что это такие духовные «тренировочные колеса». Это «GPS для души» соединяет нас с персонализированной инструкцией, с музыкой, поэзией, дыхательными упражнениями и фотографиями наших родных и близких, чтобы помочь снять стресс и возвратиться в «исходное состояние». А также можно получить доступ к рекомендациям экспертов, других пользователей или своих друзей.

Всегда удивлялась, как быстро у меня получается вернуться в это уравновешенное состояние и как становится делать это еще проще по мере того, как процесс возвращения становится все более привычным. У всех есть способность переходить от борьбы к благодати, с какими бы трудностями мы не сталкивались. Когда я нахожусь в этакой «сфере благодати», это не значит, что все повседневные проблемы, которые раньше меня беспокоили, раздражали и расстраивали меня, исчезают. Это не так, но они больше не властны беспокоить, раздражать или огорчать меня. И когда в жизни происходят действительно тяжелые события – смерть, болезни, потери, – нам гораздо легче справляться с ними и не поддаваться унынию.

Одно такое испытание выпало на мою долю 4 марта 2012 года. В тот день у меня раздался телефонный звонок, которого каждый родитель боится больше всего на свете, и я услышала: «Мамочка, я не могу дышать». Это была моя старшая дочь Кристина, которая училась на последнем курсе в Йельском университете и которой оставалось два месяца до выпуска.

Оглядываясь назад, я вспоминаю тот мартовский день, когда я в отчаянии неслась на машине из Нью-Йорка в больницу скорой помощи в Нью-Хейвене и как потом мы вышли оттуда вместе с плачущей дочерью, которой дали успокаивающее. Тогда и позже, в течение следующих нелегких недель, я постоянно думала обо всем, за что я благодарна: что моя дочь жива, что у нее есть любящая семья, родные, которые собрались вокруг нее, и что она хочет поправиться. До этого Кристина уже боролась с наркозависимостью, и мы думали, что это у нее в прошлом. И раньше так далеко никогда не заходило.

Все остальное, что мне казалось важным в моей жизни, в тот момент отступило. В течение всего следующего года, пока Кристина не решилась рассказать о своем пристрастии, об этом знала только наша семья, ее близкие друзья и крестные матери моих дочерей. Я считала, что это ее дело и ее жизнь – и, следовательно, ей решать, стоит ли об этом вообще говорить, а если да, то когда. Я горжусь тем, что тринадцать месяцев спустя она решилась написать о своей борьбе:

«Год назад начать вести этот блог было бы абсолютно невозможно из-за стыда и глубокого чувства вины за то, что я наркоманка. Я никогда не подвергалась насилию и не была обделена вниманием. Я не росла в семье алкоголиков. Мне повезло – я с детства была окружена беззаветной любовью своих родных и имела все возможности быть успешной. В чем же тогда причина? Почему я причиняю столько боли любящим меня людям? Почему кажется, что я так усиленно стремлюсь от всего этого отказаться?

Отвечу честно: я не знаю. Единственное, что я знаю, – и я изо всех сил боролась с этим последние 13 месяцев, и что наркомания это болезнь. Это прогрессирующая болезнь, она может стать смертельной и коснуться любого.

Моя жизнь, в ее сегодняшнем виде, была абсолютно немыслима тринадцать месяцев назад. Да, я имею в виду детали – у меня есть постоянная работа и нормальные, любящие друзья, и самое главное, я научилась быть восприимчивой и чувствительной. Я научилась просить прощения и прощать. Я поняла, сколько усилий нужно приложить, чтобы забыть прошлое. Если то, о чем я пишу здесь, поможет хотя бы одному человеку почувствовать себя менее одиноким, если хоть один человек решится попросить о помощи и хотя бы один человек поймет, что каким бы безнадежным все ни казалось в данный момент, все может измениться к лучшему, – тогда этого вполне достаточно».

«Вот что никто не рассказывает вам о трезвости, – говорит Кристина, – отказаться от наркотиков не так трудно, как справиться с чувствами, от которых вас наркотики ограждали». Учиться быть уязвимым, не стыдясь этого, и принимать свои эмоции, не оценивая их, становится намного легче, когда понимаешь, что мы больше чем наши эмоции, мысли, страхи и сама наша личность. И чем глубже мы это осознаем, тем легче становится переходить от борьбы к благодати».

Процесс деторождения тоже можно кратко охарактеризовать как своеобразный переход от «борьбы к благодати» – от телесных мук к чуду рождения, и это всего за несколько часов (если повезет). Несмотря на все достижения медицины, за истекшие тысячелетия это чудо нисколько не стало восприниматься менее грандиозным. То, что нам, смертным, доступен акт создания человека, – поразительный факт, который навеки меняет нашу психику. И это чудесное событие мы отмечаем каждый год, до самой смерти.

Стремясь в течение многих лет иметь детей, я была на седьмом небе от счастья, когда в тридцать восемь лет наконец стала матерью. Спустя несколько часов после рождения Кристины я испытала еще одно удивительное чувство, которое, как я потом узнала, переживают многие женщины. И, как свидетельствуют дневниковые записи прошедших лет, это ощущение возникло не сегодня.

Часами я лежала в кровати, прижимая к себе Кристину. Наконец, когда я начала засыпать, мы положили ее в детскую кроватку рядом с моей. Через несколько минут, после того как все вышли из палаты, меня стало судорожно трясти. Я пыталась успокоиться, повторяя те же самые слова, которые я только что говорила своему ребенку: «Все в порядке, все в порядке».

А потом я перестала дрожать. Я вдруг отделилась от своего тела и сверху смотрела на себя, Кристину, на букет тубероз на тумбочке рядом с кроватью, на всю палату. Мне не было страшно; я знала, что вернусь. Меня охватило невероятное чувство благоденствия и силы. Как будто приоткрылся занавес, чтобы я смогла разглядеть всю полноту рождения, жизни и смерти. Увидев все это сразу, я смогла это принять. Не знаю, сколько времени я парила, находясь в этом состоянии почти осязаемого покоя. Затем я увидела, как в палату вошла медсестра; она прикоснулась ко мне и вернула меня к больничной реальности. Я почувствовала огромную уверенность и радость. И перестала волноваться о том, как забрать Кристину домой. Я знала, что все будет в порядке.