— Максим, я думаю, что…

— Давай на подоконник. Есть удлинитель? — снова перебивает Филатов.

Да что ж это такое!

— Почему ты меня постоянно перебиваешь? Ничего не даешь сказать! — вспыхиваю я.

Мне это надоело. Сколько можно пренебрегать моим мнением, не спрашивать, а делать только по-своему.

— Потому что я знаю, что ты хочешь сказать. И это, к моему глубокому сожалению, ни слова благодарности, — в тон мне отвечает Максим.

— Конечно! — развожу руками я. — Я просто не понимаю, за что должна благодарить? Для кого это все? — неопределенно машу рукой. — Я не понимаю мотива.

— А ты что следователь, мотив тебе нужен? Я купил эту чертову кофемашину, потому что твой кофе- сущая дрянь. Пацану игрушку, потому что не мог прийти к ребенку с пустыми руками. Что еще тебе не понятно?

Действительно! Это ж всё объясняет!

Мне хочется зарычать! А еще стукнуть его по голове вот этим новеньким холдером от кофемашины.

Разворачиваюсь и ухожу в комнату. Пусть делает, что хочет. К черту! Все мои попытки поговорить сводятся вот к таким бесполезным диалогам и ссорам. Разговоры-не наш фирменный конек, видимо, куда лучше у нас получается… Ох, я сейчас реально об этом подумала?

Я успела несколько раз переложить подушки с места на место, пару раз не за что рявкнуть на сына, разобрать и снова собрать сумку на работу, когда в дверях комнаты появился омерзительно довольный Максим с потрясающей живой улыбкой на лице. Даже залюбовалась. Нечасто такое природное явление встретишь. Обычно его фейс источает скучнейший пофигизм, либо недовольство и хмурь.

Он стоит, прислонившись к дверному косяку и сложив руки на груди. Красивый, гад, тут не поспоришь. Но вредный и наглый.

— Мы будем пить чай? — спрашивает, наблюдая за моими жалкими попытками впихнуть толстую папку в сумку. Не понимаю, как я ее туда умещала до этого? Мои движения нервные, рваные и чрезмерно показные.

— Мам, я хочу торт! — подскакивает Никитка.

— Мы так поздно не чаевничаем. Тем более с тортом, — снова рявкаю я. Да, я тоже не одуванчик!

Максим хмурит брови и укоризненно смотрит на меня. Да, я веду себя как истеричная стерва! А ты что хотел? Чтобы я снова проглотила твои бзики и сделала вид, что всё нормально?

— Ну мам, пожалуйста, — канючит Никита и умоляюще смотрит на Филатова.

Вот о чем я и говорю! Максим у нас-небожитель! А мать- мегера!

— Пошли, Никит. Самое время для чаепития! Ты какой торт будешь? А давай и тот, и другой? — подмигивает моему ребенку этот наглый искуситель.