Она выходит вместе с какой-то девушкой и обе, понуро опустив плечи, плетутся в сторону остановки. Не поднимая голов, о чем-то переговариваются, изредка обмениваясь усталыми улыбками. У обоих измождённый вид. Девушки идут медленно, никуда не торопясь, не обращая внимания на окружающих.

Рассматриваю девчонку: легкий летний сарафан темно-синего оттенка, в руках тонкий пиджак, незатейливые белые кеды и собранные в пучок волосы. Отсутствие макияжа и оттенок печали на ее лице делает эту девушку совсем юной, беззащитной и болезненно-уязвимой. Не знаю, как это работает, но сейчас я ощущаю что-то давящее и тяжелое в груди, сродни тому, что, возможно, сейчас чувствует она.

Зеленоглазая настолько глубоко погружена в собственные мысли, что даже не замечают мою яркую машину на парковке Центра. Девушки останавливаются на остановке и вглядываются в номер подошедшего автобуса. Молниеносно срываюсь с места, чтобы не дать девчонке удрать от меня.

Автобус не торопится отъезжать от остановки, а я дико тороплюсь занять его место. Я же говорил, что терпение-не самая моя сильная сторона? Поэтому вызывающе-нагло жму на клаксон сигнала своего Камара и моргаю автобусу фарами. Пусть сваливает нахрен. Несколько зевак на остановке пялятся в мою сторону, и от девушек тоже не укрылось мое маленькое хамское представление.

Кряхтя и заваливаясь на один бок, автобус не спешно отъезжает от остановки, а я паркуюсь вместо него рядом с рыжей. Открываю окно и салон моментально наполняется душным, горячим воздухом. Контраст уличной температуры и прохладой моего салона вызывает неприятное ощущение сдавленности и удушья.

— Садись, — мне приходится повысить громкость, потому что уличный дорожный шум перебивает мой голос.

Зеленоглазая дерзко хмыкает и отворачивает свою бедовую голову. Зато ее подружка заметно оживилась и больше не выглядит несчастной. Кокетливо улыбается и поправляет свои сухие безжизненные волосы. Мимо, милая, я не по твою душу.

— Садись. В. Машину, — чеканю каждое слово.

Меня порядком начинает выводить из себя эта ситуация, потому что сзади меня подпирает другой подошедший автобус и сейчас делает то же самое, что минутой раньше делал я: истошно басит сигналкой.

— Я с тобой никуда не поеду. Отстань от меня.

У нашего шоу собралось достаточно много зрителей, что изрядно подбешивает.

— Сядь или я тебя сам посажу, — зверею я, — но тебе это не понравится.

— Думаешь напугал? А когда мне что-то от тебя нравилось?

Так значит?

Ну всё, мелкая, пиздец тебе! Сама напросилась.

Выскакиваю из тачки и за пару секунд оказываюсь рядом с Ведьмой.

Ее спесь мгновенно испаряется, а на ее место приходят страх и неверие. Под звонкий визг и ошарашенные взгляды свидетелей драмы, хватаю заразу за талию и утягиваю в машину. Одной рукой удерживаю ее непослушные руки, а второй пытаюсь пристегнуть эту истеричку. Она брыкается, сопротивляется и сыплет в меня милыми ругательствами. Но из ее сладкого ротика они получаются слишком нежными, что заводит нешуточно.

Пока катастрофа пытается отстегнуть ремень безопасности, быстро обегаю машину, прыгаю в салон и блокирую двери. Всё.

Гневно смотрит друг друга, шумно дыша.

Мимо проезжает тот самый сигналящий автобус, с водительского места которого слышу отборный мат. Совсем не мило.