Пока мы шли, я оглядывал город. М-да…а Нуки и тут постарался. Впрочем, без энтузиазма других жителей ничего бы у него не вышло, так что местные тоже молодцы — дома в селении преобразились. Больше они не напоминали развалины, наоборот, выглядели надежными, прочными. Я усмехнулся про себя, отметив, что двери в домах тоже поменяли — если раньше никто не заморачивался, если оставались щели, то теперь все двери были из хорошо подогнанных друг к другу досок.

В длинном доме, вопреки заявлению Нуки, нас уже ждал поросенок на вертеле, а столы были завалены яствами. Прибеднялся, значит, хитрец!

Когда прошло несколько минут, наконец, пришло время поговорить серьезно.

И первым этот разговор начал Нуки.

— А зачем ты приплыл? Я собирался через пару дней сам отправиться на Одлор. Ты ведь бросил клич, собираешь воинов, готовишься опять отправиться на юг?

— Есть такое, — кивнул я, — но есть вещи, о которых мне хотелось бы поговорить с тобой здесь, а не на Одлоре.

— Почему?

— Кто знает, может, ты и не захочешь плыть с нами…

— Я? Не захочу? — удивился Нуки. — О чем же таком ты хочешь мне рассказать, чтобы я вдруг вздумал отказаться от доброй драки?

— К примеру, — сказал я, — я бы хотел тебя попросить об одолжении.

— Каком?

— Мне нужны берсерки, — сказал я прямо, решив не юлить, ведь Нуки этого не любит.

— Где же мне их взять? — усмехнулся Нуки. — Из берсерков здесь только я, и я готов идти с тобой на юг.

— Я привез нескольких воинов, и хотел бы, чтобы ты попытался обучить их нашему…пути, — заявил я.

— Нескольких? — хмыкнул Нуки. — Ты разглядел в них дар?

— Мне кажется, — ответил я, — что они способны научиться быть…

— Этому нельзя научиться, — покачал головой Нуки, — берсерками рождаются. Если в тебе это есть изначально, можно лишь научиться контролировать зверя. А научить «быть зверем» невозможно!

— Я думаю, — сказал я осторожно, — что дар у меня появился только во время боя. А до этого я знать не знал, что я берсерк. И никогда, никак это не проявлялось.

— Это случайность! — не согласился Нуки. — Обычно берсерк с раннего детства знает, кто он есть.

— И все же, я бы хотел, чтобы ты хотя бы попробовал, — настаивал я.