Разгораясь новогодней елкой, тысячи огоньков замерцали внутри ее тела.
— Господи, — пробормотал Антон. — А это что еще за гирлянда?!
— Не дергайся, — посоветовал я, подавляя собственное желание одернуть руки.
Такое чудное зрелище и через тепловизор не увидишь — тело Риммы обратилось в туман, а прямо перед нашими глазами красным яблоком пульсировало сердце. Еле заметная футболка не мешала обзору, отходящие в разные стороны кровеносные сосуды обозначились яркой разноцветной мишурой. Под прозрачными, но ясно видимыми ребрами, своей жизнью жили легкие, они вздымались и опадали двойным матовым облаком.
— А это, выходит, печень? — вглядываясь в живое сизое пятно, Антон пребывал в ступоре.
— Точно, — я облегченно вздохнул. Мы с парнем видели одну картину, значит, ум за разум еще не зашел. — А ниже, Тоша, кишечник.
— Неужели у нас в животе тоже столько кишок? — заплетающийся язык парня еле шевелился, Антон явно собрался отъехать в обморок. Или он так под аутиста косит? А у меня не было слов для выражения собственных чувств — на смену удивлению пришло потрясение. Это не галлюцинация в режиме инфракрасной подсветки, мы ясно видели одно и то же: внутренние органы человека, ярко раскрашенные безумным художником. И все имело свой оттенок — нервы, сухожилия, кости. Разноцветные огоньки, разбегаясь в разные стороны, пульсировали живыми светлячками.
— Блин, да что же это такое… — Антон начал приходить в себя. — Я вижу человека насквозь, но зачем мне это надо? Не хочу!
Несмотря на мой протест, он убрал руки — свечение моментально угасло, и Римма открыла глаза.
— Ой, я что, уснула? Такое впечатление, что выспалась на всю жизнь, — с тихим восторгом воскликнула она. — Как сладко здесь пахнет яблоками и мальвами… Тоша, мне твой аутотренинг пришелся по душе!
— Вот и славно, — выдохнул Антон. — Продолжим завтра, в шесть утра.
— Ага, — Римма козочкой подскочила и даже, кажется, притопнула. — Словно десять лет скинула!
Я присмотрелся: партнерша в самом деле посвежела. Что же этобыло?
На радостях Римма чмокнула Антона в щеку и подхватила свои сумки. Да, работу молочницы никто не отменял.
Глава сорок четвертая, в которой нашего полку прибыло
Некоторое время мы с Антоном сидели, словно пыльным мешком из-за угла стукнутые — переваривали увиденное. Анатомия в картинках отдыхает, это какой-то оживший анатомический атлас, где контрастность и насыщенность цветов выкручена до максимума. Но ведь так не бывает…
— Чего это она такая счастливая умотала? — лучась не менее довольной улыбкой, Вера прижимала к груди фарфорового слоника.
По молчаливой договоренности, обсуждать Римму мы не стали. О чем говорить, если самим непонятно? Впрочем, для разговора у меня была заготовлена иная тема.
— Знаешь, Вера, вчера с твоим отцом виделся, — без раскачки рубанул, сплеча.
Эту новость не стоило откладывать в долгий ящик. И пусть мечтам Нины сбыться не суждено — известие о внезапном появлении папаши в тайне не сохранить. Тут надо чего-то сразу решать, не доставят счастья ложные надежды. Упреков Нины я не опасался, дружба с Верой мне дороже.