Мейснер повернулся к остальным, чувствуя, что сейчас ему представилась удачная возможность:

— Он пропал всего три часа назад. Пройдет еще девять, и мы, наверное, все-таки поймем, что происходит. Давайте отложим обсуждение на завтра, на утро субботы. По-моему, только завтра можно подумать о том, чтобы предупредить конгресс.

— Каковы шансы на то, что мы найдем его вовремя? — спросила Самнер у Марлина.

— Мы развернули широкомасштабные поиски. Собираем любые сведения, которые могут иметь отношение к делу, и просеиваем их сквозь частое сито. — Марлин подался вперед и заговорил чуть тише: — Если мы обнаружим хоть что-то способное навести на след президента, даже мельчайший, мы по нему пойдем.

— Смотрите, как бы не было поздно.

— Простите, не понял…

— Похитителю удалось обойти все наши системы безопасности. Поэтому полагаю, нам следует воспользоваться записями киберкопов и камер-шпионов. — Самнер определенно нагнетала напряжение.

— Да, это можно. Просто тогда вся история скорее просочится наружу.

— В нашем положении рискованно многое. — Самнер понимала, что спешить ей некуда. Если Диксон пропал, от президентского поста, который она считала по праву своим, ее отделяют всего несколько часов. Какая разница — часом больше, часом меньше! Предположение, что конгресс позволит Диксону руководить страной из Второго мира, она считала невероятным. Но если уж в конгрессе возникнет подобный спор, на отстранение Диксона от должности уйдет не несколько дней, а гораздо больше. Подумав, Нэнси Самнер решила вернуться к обсуждению главного для нее вопроса в более удобное время. — Что там с гостями в Зале съездов?

— Все поверили, что у президента разыгралась мигрень. Огорчились, конечно, но поверили.

— А СМИ?

— Тоже купились. Я напомнил, что на утро запланирована большая пресс-конференция; тогда они его и увидят.

В дверь постучали; вошел Пол Галлахер.

— Мэм… — обратился он к вице-президенту. — Вы просили сразу сообщить вам, если мы хоть что-то выясним.

— Что случилось?

— Мы нашли Мэрилин Монро. Во Втором мире.

— А президент?

Галлахер покачал головой:

— Нет, мэм. Он по-прежнему не обнаружен.