– Хамса-хамса-хамса! – прошептал он.

– Брат, помоги! – Марк приложил руки к сердцу. – Это мои друзья. Накрыло девушку капитально. Иерусалимский синдром подкрался незаметно. Ночью сбежала из дома и в белой рубашке бродила босиком по Иерусалиму. Пропусти, а? У тебя ведь тоже есть девушка, или жена, или сестра. Ну какой вред может причинить кому-то беременная женщина?

Парень оглянулся, подумал пару секунд и махнул рукой:

– Проходите! Давайте за мной! – он пошел впереди.

Марк с Айболитом потащили меня к воротам. Парень подошёл к пограничникам и что-то зашептал, сильно жестикулируя и кивая в нашу сторону. Глаза пограничников в буквальном смысле выехали из орбит. Они в ужасе уставились на меня.

– Крестись, Маша! – прошептал Марк.

Я перекрестилась. И еще раз, и еще. Пограничники, преодолев шок, быстро отодвинули заграждение.

– Проходите, – махнул рукой смуглый парень. – Вы вдвоем. А ты нет, – он упер ладонь в грудь Марка. – Извини! Тебе нельзя.

– Как скажешь! Спасибо, брат! Тода раба, ахи! – на нервной почве Марк перешел на иврит. – Если что нужно, приходи. Чем смогу – сразу помогу.

– Все в порядке, брат, сочтемся, – шепотом отвтеил пограничник и похлопал Марка по плечу.

Мы прошли через Шхемские ворота. Не успели подойти к парковке, как нам навстречу подъехала скорая.

– Добро пожаловать на другую сторону луны, – улыбнулся Кнаан, распахивая дверь.

Мы сели в машину. Я перевела дух. Сердце выскакивало из груди. В жизни не думала, что у меня есть актерский талант. Хотя… так испугалась, что сама на пару минут поверила, будто больна Иерусалимским синдромом.

– Водички попей, – Кнаан передал мне бутылку содовой воды, запотевшей от холода.

– Спасибо! – я жадно припала к бутылке.

– Пограничники не сильно мусолили? – Кнаан плавно двинул машину с места и включил сирену.

– Зачем это? – не понял Айболит

– Как зачем? Рожаем мы! – пожал плечами Кнаан.

– Не сильно, – я передала бутылку Айболиту. – Только начальник этих пограничников странно себя вел. У него на шнурочке хамса. Он ее вытащил и поцеловал, когда я говорила, что мой ребенок новый мессия.

– Что на шнурочке? Не понял, – переспросил Айболит.