Полицейский знаком дает понять, что все нормально, и Сандрина догадывается, что Анн-Мари с ним заодно, что, должно быть, она часто с ним беседует и видит в нем человека, которому можно доверять, почти что друга.

Он начинает:

— Вы уже знаете, что я и моя коллега серьезно занимались этим делом…

Само собой, Сандрине это известно.

— Мы регулярно связывались с Маркесами… моя коллега собирала всю информацию, мы пытались докопаться до деталей, вот почему нам сразу же дали знать, когда парижские коллеги установили личность Каролины.

Полицейский объясняет, что теперь, когда стало известно, где так долго находилась Каролина, они начали с другого конца, чтобы отследить цепочку в обратном направлении. Связались с больницей в Италии, в которой она провела все эти месяцы, прежде чем заговорила — заговорила по-французски, к изумлению медицинского персонала. Просмотрели записи с камер наблюдения в приемном покое, куда доставили Каролину и где ей оказали первую помощь. Уточнили график работы сотрудников скорой помощи, которые привезли ее в больницу после того, как поступило сообщение о бредущей по рисовому полю в Пьемонте голой женщине. Каролину увидела итальянская автомобилистка, она и позвонила в службу спасения; потом они с ней связались и сняли показания. Каролина находилась далековато от границы, если учесть ее вид и состояние, но на машине оттуда до Франции рукой подать. Также они составили список автозаправочных станций на протяжении трехсот километров и сейчас опрашивают управляющих, служащих, бывших служащих. Все это требует времени, а также сотрудничества с итальянской полицией, поэтому надо набраться терпения.

При упоминании о голой дочери, бредущей по колкому полю, Анн-Мари ежится, обхватывает себя руками, как будто ей холодно, но сдерживается, не плачет.

Полицейский добавляет:

— Мы также получили историю болезни из итальянской больницы, и это довольно большое досье.

Потом наступает тишина, полицейский и родители Каролины смотрят на Сандрину, как будто ждут от нее какой-то реакции, и единственное, что приходит ей в голову:

— Разве это не конфиденциальная информация, зачем вы все это мне говорите?

Анн-Мари опускает глаза, едва заметно покачав головой в знак то ли отрицания, то ли разочарования, а может быть, осуждения.

Со стороны гаража доносится шум — возвращаются Каролина и ее сопровождающие. Молодая женщина первой входит в гостиную, Матиас висит у нее на руке.

Сандрина спрашивает:

— Хотите еще кофе?

Каролина в это время говорит: «Хорошо, да, хорошо», но к кофе это не относится, потому что психотерапевт говорит: «Тогда пойдемте», и становится ясно, что они собираются подняться на второй этаж.

Сандрина стоит с почти полным кофейником в руках, ее муж смотрит на нее, проходя мимо, и она понимает, что он хотел бы оказаться в любом другом месте, но только не здесь. Он окидывает взглядом родителей, мужчину-полицейского, и спрашивает Сандрину:

— Хочешь пойти с нами?

Сандрина чувствует, что спасена — он заметил ее смятение и уводит из гостиной, которая превратилась в комнату для допросов. Ей не терпится, чтобы все эти люди ушли, но раз уж надо пережить это вторжение, то лучше быть рядом с ним, с мужем, а не в одиночку отражать нападки. Она польщена тем, что он позвал ее с собой — это еще одно доказательство того, что он нуждается в ней.

Психотерапевт морщит нос и говорит: