Но если человек убеждён в том, что люди вокруг него по определению злобные, алчные и похотливые создания, которых не исправляет ни образование, ни нормальная жизнь, — то насилие и притеснение превращаются для него в неисправимое зло, к которому можно лишь подготовиться, но которого нельзя избежать.

В конце концов отказ от собственного социального проектирования, нежелание формировать собственный нарратив, зависимость от государственной пропаганды — приводят к тому, что феминизм (особенно радикальный) начинает приобретать черты «идеологии ресентимента» (хотя мы и не вполне приемлем этот термин).

Важную деструктивную составляющую вносит также современная психотерапия, в последнее время ставшая очень модной. Поскольку обрадуются за помощью такого рода в основном девушки и молодые женщины из крупных городов, имеющие притом травмированную психику, — аудитории любителей психотерапии и феминисток очевидным образом пересекаются.

Современное увлечение психотерапией в известной степени наследует увлечению людей «популярной психологией» в 2000-е годы. Есть в нём и некоторая доля разочарования в той самой популярной психологии с её советами в духе «будь позитивным».

В любом случае современная психотерапия имеет явный неолиберальной характер. В основе её лежит отрицание таких понятий, как личная честь, общественный долг или коллективные интересы. Любые ссылки на них, равно как и любые альтруистически порывы, — в современной психотерапии стигматизированы, отнесены едва ли не к болезни. Увлечение политикой, наличие жёстких политических взглядов, следование определённой идеологии — также воспринимается ею как болезненный симптом.

В конце концов следование господствующим нарративам насилия, цинизма, империализма, индивидуализма, аномии, аполитичности и личного успеха — привели к почти состоявшейся трагедии в Красноярске.

30 марта 2022 года 19-летняя Полина Дворкина застрелила собственного отца, а затем пришла с ружьем в детский садик для того, чтобы устроить там масшутинг. При этом по её словам она планировала убивать только маленьких мальчиков.

Феминистские паблики почти никак не отреагировали на это событие: большая часть из них и вовсе об этом умолчала. В феминистских чатах, однако, многие её поддерживали.

Что это было?

Ведь в данной истории воплотились, материализовались худшие представления мизогинной маносферы о радикальных феминистках.

К сожалению, именно так это и работает: когда кто-то слишком долго расчеловечивание своих оппонентов, называет их «орками», «свинособаками» и прочее — рано или поздно такие случат происходят.

Орки — самосбывающееся пророчество.

Феминистки так долго выслушивали господствующую антифем-пропаганду, что в итоге неосознанно (а иногда и вполне осознанно) начали перенимать и реализовывать её штампы. И это — настоящая трагедия.

Какое есть будущее у российского феминизма?

Варианта, в сущности, два.

Первый: отечественный феминизм всё же сумеет изобрести радикальную альтернативу и победить господствующие нарративы.

Второй: феминистское движение подчинится в итоге господствующему нарративу и будет полностью подмято им под себя.

Пока, к сожалению, мы чаще наблюдаем именно второй вариант развития событий, и конца-края этому не видно.

В условиях, когда люди изучают фем-теорию по постам в телеграмм-каналах, ничего хорошего в этой области быть не может по определению.

Собственно говоря, вот мы и подошли к ответу на вынесенный в название главы вопрос. В реальности современная woke-культура со всеми её составляющими типа «культуры отмены» и проч. — сама по себе не является противоядием против ненависти и разрушения, которые содержит в себе американский мономиф.