Глава 98

Здесь каменистая местность, открытая большой воде северного моря. Над нашими головами острая гора делит пейзаж надвое.

– Поднимемся здесь, – говорит Юханне. – Следуем по горному склону, пока не поднимемся на плато с видом на Сюнндалсфьорд. Оттуда уже начнем поиски. Тут много озер, но не так много домов.

– Сколько это займет времени? – спрашивает Гуннар.

– Максимум час на подъем, – она ухмыляется. – Если вы сможете держать темп.

Я в последний раз оглядываюсь перед тем, как начать путь. Море спокойное, но все же мелкая рябь бежит по его поверхности.

– Лучше уж гора, чем фьорд, – шепчу я себе и начинаю путь к тропинке, идущей от парковки между галькой и березняком.

Еще до того, как мы добираемся до подножья горы, меня тошнит три раза. Я замерз, винтажные ботинки насквозь промокли, а куртка из овечьей кожи съежилась от дождя. Гуннар и Юханне стоят на груде камней выше и ждут меня.

– Я же говорил, тебе нужно походное снаряжение, – уныло произносит Гуннар, когда я наконец забираюсь к ним. Его мокрое от дождя лицо приобрело здоровый розовый оттенок. Я же ощущаю себя ближе к смерти, чем когда-либо. Я не чувствую своего лица и замерз, как мокрая собака.

– Вот, держи, мужик. – Гуннар снимает походный рюкзак, достает оттуда всепогодную куртку и кидает ее мне. – Надень что-нибудь, пока не замерз до смерти. Наверху будет еще холоднее.

– У меня только лицо мерзнет, – ворчу я, нехотя беря куртку, и снимаю свою промокшую из овечьей кожи.

– А от этого у тебя нет таблетки? – спрашивает он, возвышаясь передо мной на камне, уперев руки в бока.

– Нет, – бормочу я и надеваю куртку. – У меня вообще нет таблеток, и ты это знаешь.

– Идем дальше? – Юханне хлопает в ладоши и с вожделением смотрит на гору.

– Да, – киваю я и прижимаю руки к лицу, чтобы убедиться, что оно все еще на месте. – Само собой. Только давайте не будем дышать так много.

– Перебрали свежего воздуха? – спрашивает Юханне, когда мы поднимаемся на плато. Она стоит, неестественно широко расставив ноги и положив руки на бедра, видимо, изображая мэнспрединг[25] посреди гор. Плато протянулось всего на несколько сотен метров вперед. Почва здесь неглубокая, каменистая и неплодородная. Я прислоняюсь к одному из камней, достаточно большому, чтобы укрыться под ним, и накидываю куртку из овечьей кожи поверх всепогодной. Тело ломит, и не только от отсутствия таблеток, но и от болезненных мурашек, пробирающих каждую мышцу.

– Мне надо передохнуть, – скулю я, притягивая ноги ближе к телу, чтобы защитить их от дождя. Ветер дует прямо с моря, отчего мох на склоне топорщится.

– Пусть лежит, – фыркает Гуннар, стоя с картой в руках и изучая плато. – Нынче Аске бесполезен во всех сферах, кроме одной.

– А? – Юханне поднимает одну бровь, склоняясь к Гуннару. – И что же это?

Гуннар ухмыляется.