Гуннар качает головой, исчезает за машиной и открывает багажник. Быстро переодевшись, возвращается и садится в водительское кресло.

– Кратчайший путь отсюда – едем до Гимсёйстраумен, а оттуда пешком в Сюдален. Там прилично идти, – рассказывает Юханне, садясь на заднее сиденье. – Но как только мы доберемся туда, откроются отличные охотничьи угодья.

– Мать того человека, которого мы ищем, очевидно некоторое время жила здесь в шестидесятых и могла иметь отношение к пропавшему ректору, – начинает Гуннар, когда мы выезжаем из центра Свольвера.

– Улаф Лунд, – кивает Юханне сзади. Ей около тридцати, широкоплечая и мускулистая, с гладкими светлыми волосами, собранными в хвост, ясными голубыми глазами и тяжелым подбородком. Она напоминает мне версию сержанта Лизы Лугг на двадцать лет моложе из комикса Билли, она могла бы сойти за дочь Гуннара, если бы избавилась от местного диалекта и пару раз посидела на гауптвахте. – У нас даже водолазы ныряли в океан в поисках ректора, но безрезультатно.

– Почему вы решили, что он утонул в море?

– Ну, – Юханне смотрит в окно. – Сами посмотрите вокруг. Тут не так уж много мест, где может пропасть старик. Или в море, или в горах. Эти старички бодрые и шустрые, но местные горы… – последнее предложение повисает в воздухе, и она качает головой.

– Он мог добраться до дома в горах? – спрашиваю я.

– Честно говоря, – начинает Юханне, – мы даже не знали, что у него есть дом. Улаф Лунд страдал серьезной деменцией, нуждался в постоянном уходе и восемь лет жил в доме престарелых. И как я уже сказала вашему коллеге, который был тут в начале недели, Кеннет или как-то так, маловероятно, что Улаф Лунд уехал из центра Свольвера, только если сел на автобус или его подобрала машина.

– Так вы виделись с Кенни? – спрашиваю я и поворачиваюсь к ней.

Она кивает.

– Он сказал, вы работаете на известную норвежскую писательницу, которая ищет свою дочь, и напали на след чего-то важного, что и привело вас к нам, на север. Звучит захватывающе, – смеется она. – У нас тут не так много крупных дел, так что это вызвало резонанс в участке. Я так поняла, что все это расследование немного… – Юханне откидывается на спинку кресла, – off the record[24], как у нас говорят.

– Он сказал что-нибудь еще? – спрашиваю я.

– Рассказал про женщину, на которую вы работаете, про эту писательницу. Мне показалось, между ними что-то есть.

Гуннар бросает на меня взгляд с водительского места.

– Что вы имеете в виду? – спрашиваю я.

– Нет, просто дело в том, как он отзывался о ней, он сказал, она слегка… – Юханне покашливает и продолжает, – распущена, если выражаться на нашем северном диалекте.

– А какую именно формулировку употребил он? – интересуюсь я.

Юханне мешкает секунду.

– Шлюха, – наконец говорит она.

– Когда это было?