Конечно, никто меня для этого не готовил. Приходилось опираться на предшествующий опыт работы, либо до всего доходить самому. В предыдущей фирме всё это, в зависимости от требований учредителя, выглядело по-другому и слишком сложно для начальников отделов, которым я в конце каждого месяца должен был представлять в виде таблицы итоги работы их подразделений. Я нарисовал следующую схему: всё те же, знакомые мне по прежней турфирме отделы, приносившие прибыль (туристический, авиационный, железнодорожный и дополнительных услуг), я отнёс к профит-центрам. Теперь важно было решить, что делать с расходами на административно-управленческий персонал (АУП), который не приносил никаких доходов. Тут возможны два способа: распределить издержки на них между профит-центрами пропорционально доходам, либо пропорционально расходам. Я понимал, что должен создать не какую-то абстрактную схему, а установить порядок, который принесёт фирме реальную пользу. Первый способ я отбросил, потому что он лишал работников заинтересованности в увеличении доходов. А вот уменьшить расходы имело смысл, поэтому я выбрал другой вариант, который быстро дал хороший практический результат.
Работал я опять на рядовой должности — экономиста-аналитика. После окончания летнего сезона в турбюро стали задерживать зарплату. Тут же уволился заместитель гендиректора по финансовым вопросам, который в прежней турфирме был начальником отдела, где я в качестве экономиста проработал полтора года. Состоялось общее собрание, на котором гендиректор заявил следующее:
— В связи с необходимостью сокращения расходов предлагаю нескольким сотрудникам совместить обязанности. Считаю, например, что нашего экономиста надо назначить на должность финансового директора: у него ума на двоих хватает.
Теперь помимо ежемесячного подведения итогов хозрасчётной деятельности предприятия, я вёл график платежей, с которым приходил каждое утро к гендиректору. Кроме того, я ежедневно заполнял по определённой форме справку о движении денежных средств для акционеров. Поскольку гендиректор параллельно возглавлял одну из туристических структур, я выполнял его отдельные задания, не имевшие отношения к моим прямым обязанностям. Например, надо было составить технико-экономическое обоснование (ТЭО) взятия в лизинг двух Боингов или реконструкции и ремонта помещений бывшего пионерлагеря с целью создания на его месте пансионата. Иногда мне приходилось выезжать в сотрудничавшие с нами компании уже в качестве финансового директора (одна весьма привлекательная женщина-бухгалтер шутя называла меня «финдиром», подчёркивая этим искусственность моей должности, которая не наделяла меня никакими дополнительными правами, а только прибавляла обязанности). Однако я хорошо видел, как и эта турфирма движется к своему концу, поэтому во избежание возможного неполучения зарплаты за последние месяцы заранее из неё уволился.
О детских книгах
Прежде чем перейти к чтению подростковой литературы, все из нас прошли период, когда мы или нам читали детские книги. Часть из них была популярна, благодаря фильмам и мультфильмам, другие сами по себе имели черты настоящих бестселлеров, например, гексалогия Александра Волкова «Изумрудный город». Мне, как и другим мальчикам, с детства игравшим в войну, очень нравилась вторая книга этого цикла — «Урфин Джюс и его деревянные солдаты». Весьма популярными были также произведения для детей Бориса Житкова, Аркадия Гайдара, Льва Кассиля, Юрия Олешы, Любови Воронковой, Андрея Некрасова, Л. Пантелеева, Валентины Осеевой, Корнея Чуковского, Павла Бажова, Марии Прилежаевой, Виталия Бианки, Михаила Пришвина, Елены Благининой, Евгения Шварца, Зои Воскресенской, Сергея Баруздина, Юрия Катаева, Константина Паустовского, Самуила Маршака, Виктора Драгунского, Владислава Крапивина, Бориса Заходера, Агнии Барто, Николая Носова, Сергея Михалкова, Кира Булычёва, Юнны Мориц, Виктора Астафьева, Эдуарда Успенского, Евгения Велтистова, Владимира Железникова и других.
На меня лично самое большое впечатление произвёл сборник Виталия Губарева «Необыкновенные приключения», куда вошли сказки-повести «Путешествие на Утреннюю Звезду», «Королевство кривых зеркал» и «Трое на острове». Очень нравились также «Приключения Карандаша и Самоделкина» Юрия Дружкова. Широкой известностью пользовалась книга Валерия Медведева «Баранкин, будь человеком!», ставшую впоследствии началом трилогии под общим названием «Фантазии Баранкина». Невозможно было забыть повести Юрия Томина «Шёл по городу волшебник» и «Старик Хоттабыч» Лазаря Лагина. Следует упомянуть и о таких книгах, как «Дом с волшебными окнами» Эсфири Эмден, «Непоседа, Мякиш и Нетак» Ефима Чеповецкого, «Приключения Карика и Вали» Яна Ларри, «В стране солнечных зайчиков» Всеволода Нестайко, «Продавец приключений» Георгия Садовникова, «Цветной материк» Сони Лариан, "Полесские робинзоны" Янки Мавра и "Качал-батыр" Шукура Сагдуллы. И конечно, авторские сказки, написанные классиками русской, советской и зарубежной литературы, а также многочисленные сборники сказок народов мира.
Особое место среди детской литературы занимали переводные издания, например: книги Марка Твена, Редьярда Киплинга, Льюиса Кэрролла, "Винни Пух и Все-Все-Все" Алана Александра Милна, "Питер Пэн" Джеймса Барри, «Мэри Поппинс» Памелы Трэверс, «Приключения Чиполлино» Джани Родари, "Маленький принц" Антуана де Сент-Экзюпери, «Малыш и Карлсон, который живёт на крыше» и «Пеппи Длинныйчулок» Астрид Линдгрен, «Мальчик из спичечной коробки» Эриха Кёстнера, «Приключения муравья Ферды» Ондржея Секоры, "Папа, мама, восемь детей и грузовик" Анне-Катарины Вестли, "Капитан Суматоха" Бенгта Даниельссона, "Орден Желтого дятла" Монтейру Лобату, «Злоключения озорника» Герхарда Хольц-Баумерта и другие.
Помню, лет десять назад мужчина в букинистическом магазине спрашивал у продавщицы о книге «Приключения Гвоздика». А вот имени автора мы вспомнить тогда не смогли. Эта сказка мне очень нравилась в детстве. Благодаря Интернету, я узнал, что её написали Марчелло Арджилли и Габриэлла Парка. Повесть "Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями" Сельмы Лагерлёф (Нобелевского лауреата 1909 г.) в детстве показалась мне мрачной, но перечитывал её не раз.
Пожары
Последние два лета перед школой мама отправляла меня в ведомственный детский сад, в Подмосковье. Однажды, во время тихого часа, мы проснулись от сильного треска и вместе с воспитательницами выбежали во двор. На другой стороне улицы, за забором, стоял высокий деревянный дом с металлической крышей. Сейчас он был весь охвачен огнём. Пламя поднималось высоко в небо, сгоревшие балки падали на землю, разбрасывая вокруг снопы искр. Не помню точно, пострадал ли кто-то от пожара (кажется, какой-то старик), но говорили, что в доме было охотничье ружье и люди, жившие рядом, слышали, как взрываются патроны. Позднее, срезая дорогу, мы проходили по дачной территории, где стоял сгоревший дом. От него остались одни головешки.
Как-то зимой пожар начался в нашем доме. Я тогда находился в Сирии, а моя жена с тремя маленькими дочерями оставалась в Советском Союзе, ожидая, когда появятся места в школе при Посольстве. Загорелись доски и картонные коробки, которые дворник зачем-то складывал в подвале. Огонь был таким сильным, что соседи на первом этаже начали громко кричать: у них раскалился пол, и они оказались, как на сковородке. Затем огонь перекинулся на провода в подъезде, и они все выгорели сверху донизу. Из-за сильного задымления невозможно было спуститься по лестнице и выйти на улицу. Квартиру тоже заволокло дымом. Он проникал через вентиляционные отверстия в ванную, на кухню, в коридор, во все комнаты. Пришлось жене маленькую дочь выкатить в коляске на незастеклённую лоджию. Две других очень перепугались, особенно средняя. Дети, как смогли, оделись и тоже вышли на балкон, потому что в квартире больше нельзя было оставаться из-за дыма.
Пожар потушили, но в подъезде две недели не было электричества. Всё это создавало большие трудности, особенно при наличии в нашей семье младенца. Старшая сестра жены возила им еду, а знакомая из соседнего подъезда приносила в термосе кипяток. Подростков, которые выбежали из дома, быстро нашли. Одного из них жена увидела в окно прежде, чем поняла, что начался пожар. Его вёл, держа за ухо, милиционер, а рядом шла женщина и громко ругала поджигателя.
Жертвы неспровоцированного нападения
Примерно одиннадцать лет тому назад, выходя от своего приятеля-шахматиста, который живёт в соседнем подъезде, я сел в лифт и спустился на первый этаж. Дверцы, как обычно, резко раскрылись, неожиданно появилась длинная, острая морда добермана и в выставленную мною инстинктивно вперёд руку (я был в дублёнке) вцепились острые зубы. Всё происходило как будто в замедленной съёмке. Я вскрикнул, из прокушенного большого пальца руки хлынула кровь. Хозяин собаки, державший её на длинном поводке, на ходу извиняясь, быстро проскочил мимо меня. Я пошёл следом, осторожно заглянул в приоткрытую дверь подъезда, увидел знакомую острую морду и ойкнул.
— Не бойтесь, — сказал мужчина, который курил снаружи, — это другая собака, а та меня тоже раз укусила. И ещё одного мальчика.
Я поспешил к своему подъезду, кровь капала на снег. Я тут же обратил внимание, что как-то по-другому ощущаю происходящее. Такое чувство, наверное, испытывают люди на войне во время боя. Вбежав в квартиру, я смыл кровь холодной водой, жена наспех перевязала мне кисть, и я поехал в травмпункт. Единственным утешением для меня стало то, что таких, как я, в раздевалку и к врачу пропускают без очереди.
— Вы что, дрались с ней? — спросила медсестра, обрабатывая пять ран от зубов собаки на моей руке.
— Нет, я не успел, — нашёл я в себе силы пошутить.
Меня направили в какой-то диспансер. Там мне сделали рентгеновский снимок руки, кость оказалась не задетой. Врач стал мне зачем-то подробно описывать симптомы бешенства, хотя я не возражал против положенного курса лечения. Потом я написал у старшей медсестры в заведённой на меня карте, что отказываюсь от госпитализации. Стоявшая рядом женщина с перевязанной, как у меня, кистью, сказала: