— Что? Что с тобой? — всполошилась Анна.

— Оэр пичкает меня своим зельем, — отдышавшись, с легкой усмешкой проговорил Танроу. — Пока от него только спина болит. Потом он вроде хочет, чтобы я принял вторую ипостась. Полагаю, оборот сразу меня убьет. Эти альвы будто юные энтомологи: найдут букашку и ну ее изучать. Сдохнет одна – поймают другую.

Аня покачала головой и присела рядом с коляской Люка.

— Не болтай чепухи. Оэр выполнил одно обещание, теперь взялся за другое.

— Прости. Я зол. Недавно я окончательно порвал с Дью, — детектив поднял на Анну глаза. — Услышал много интересного о себе.

— Вы долго… встречались? — Анна резко поднялась и отошла от кресла Люка.

— Два года, с момента суда, в результате которого Дью получила развод и деньги.

— Вы были близки?

— Да, — в голосе Люка прорезались жесткие нотки. — Вряд ли Дью устроил бы вариант держаться за руки, она любит мужчин.

— Она приходила в этот дом?

— Да, через сад. Утром. Потом… ей стало не о меня. Как кавалер Фред наверняка намного интереснее, чем инвалид. Впрочем, я был только рад. Мы с Дью не встречались уже больше четырех месяцев. Но когда я предложил расстаться окончательно, вдруг выяснилось, что я бессердечный эгоист.

— Это не самое страшное оскорбление, — выдавила Аня, стоя спиной к Люку.

Ее раздирали на части самые противоречивые чувства: от легкого, но приятного шока до ревности. Какое-то время Танроу тайно встречался с женщиной. Он ласкал ее в той крохотной комнате, и ей нравилось быть в его объятьях, несмотря на его физический изъян. Возможно, с его сильными руками вообще нет никаких особых ограничений…

Анна тряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения, и смело повернулась к Люку. Тот пристально смотрел на нее:

— Я рассказал тебе все. Чтобы ты знала. Чтобы ты…

— Чай и бутерброды, — зная, что сегодня клиентов у Танроу нет и они с Анной с утра работают без завтрака, Марисса с улыбкой вкатила в кабинет тележку с сервизом. — Гельда принесла с рынка отличную грудинку. Чай с сухой малиной, вы, господин Танроу, что-то покашливаете.

— Это все укрепляющее зелье, — прохрипел Люк. — Отвратительная гадость.

— Мне пора кормить Эйджи, — встрепенулась Аня.

Она покинула кабинет, ухватив со столика чашку чая. Чашка слегка дрожала в ее руке.