– Ну что, когда будешь переезжать?

Когда мы сели в машину, я рассмеялась:

– Что еще тебя печалит?

Мельба разложила игральные карты на столе, застеленном желтой клетчатой клеенкой.

– Тебя интересует Митч, – попыталась угадать она.

– Да.

Я чувствовала неладное. Рядом со мной сидела Бонни: мы вместе с ней привезли Мельбе жаркое, которого ей хватит на всю неделю. Услышав, каким голосом со мной разговаривает Мельба, Бонни метнула на меня взгляд, в котором читалось: «Бойся своих желаний».

Гадая на картах, Мельба редко кому сообщала неприятные новости. Я пару раз привозила к ней своих ребят, и в их судьбах она увидела одну лишь смерть. Мельба рассказывала парням обо всем на свете, но ни слова о смерти. И только в конце обмолвилась, что их ждет долгая дорога. Вот и теперь Мельба явно очень осторожно подбирала слова.

– Хм, вижу его в окружении вина и веселья.

– Вина? – Митч пил только пиво. – Он почти не пьет.

– Я говорю о его жизни в целом, – уточнила Мельба. – Он умеет покутить.

Бонни засмеялась своим гортанным крякающим смехом.

– Не расскажешь ли нам, что здесь такого смешного? – Я многозначительно посмотрела на подругу.

– Ну а что? – сказала Бонни. – Я тоже люблю хорошо проводить время.

– Спроси его, где он развлекается, – произнесла Мельба.

Я не стала задавать Митчу вопросов: Мельбу явно подвел ее дар провидения, ведь Митч очень холодно относился к алкоголю. И не таким уж он был и весельчаком. Это его и выдало.

Спустя пару недель мне позвонила одна жительница Хот-Спрингса. В нашем городе она была среди первых красавиц, но когда-то ее бросил парень, который, как оказалось, был геем. При этом она восхищалась мной как человеком, защищающим интересы гей-сообщества.

В трубке слышалось прерывистое дыхание – уж так невтерпеж ей было поделиться со мной новостью!

– Мне очень неприятно сообщать вам об этом, – начала она.

Эта реплика означает, что твой собеседник только и ждал этой сладостной минуты…