— Мы даже не подозревали о вашем существовании, пока Джинджер не погибла, — сказала Шарлотта. Она уже давно усвоила: чтобы добыть какие-то сведения, надо быть 92 абсолютно честной. И будучи весьма наблюдательной, сразу заметила — получив важную информацию. София Робинсон немного расслабилась.

— Ну, город большой. — Голос прозвучал более дружелюбно. — Мы редко знаем приятелей наших друзей, не так ли? А Джинджер вращалась в разных кругах. Я даже понятия не имела, кому можно позвонить, когда услышала о ее смерти. Просто ждала, надеясь, что хоть кто-то из ее знакомых обязательно объявится.

— Вы тоже имеете отношение к совету по костюмам? — перешла к делу Шарлотта.

— Да, именно там мы и познакомились. — София говорила, тщательно подбирая слова. Ступни и колени были плотно сжаты.

Полли и Шарлотта вели себя очень осторожно и даже старались не смотреть друг на друга. Но, как они рассказывали позже, София не уклонялась от ответов, просто знала гораздо меньше, чем они. И сама жаждала получить дополнительную информацию. Должно быть, Софии почти ничего не было известно о Джинджер. Когда все расселись, она сообщила, что та родом из Чикаго и к своей падчерице относилась с большим трепетом и любовью. А потом перешла к теме, интересовавшей ее с самого начала разговора.

— Я не знала, что у Джинджер такие серьезные проблемы со здоровьем, — бормотала она, крутя на пальце кольцо с большим желтым бриллиантом.

Шарлотта (как она рассказывала позже) начала подумывать об уходе, решив, что им здесь больше нечего делать. Но у Полли (по ее словам) внезапно появилось какое-то странное чувство, и она, подавшись вперед, заявила:

— Джинджер была абсолютно здорова. Ту ночь она провела с несколькими мужчинами. — А когда лицо Софии напряглось, добавила: — Если точнее, с тремя.

Фарфоровая чашка задрожала на блюдце в руке женщины.

— Люди делают это, вы же знаете.

Полли пристально смотрела на Софию.

София Робинсон двумя руками аккуратно поставила блюдце с чашкой на журнальный столик и медленно поднялась со своего места. Лицо покрылось красными пятнами.

— Только не тогда, они не имели права, — выдала она себя. — Джинджер была моей. Это мой бизнес.

Она нацепила на нос свои огромные очки и свирепо посмотрела на собеседниц. Ее глаза и верхняя часть лица стали огромными за толстыми стеклами.

Вода стекала по стенам. Они сидели в художественной галерее, заставленной цветами и древними иконами, попивая кофе в обществе почтенной дамы, чья ежедневная работа заключалась в организации ленчей и экскурсий по музеям, составлении икебан. Однако основным источником дохода являлась проституция.

— Джинджер работала на вас? — спросила Шарлотта. София Робинсон едва заметно кивнула, пожала плечами и выставила вперед ладонью руку с бриллиантом.

— Не беспокойтесь, — вздохнула Полли. — Мы знали о делах Джинджер. Не о вас лично, а о том, чем она конкретно занимается.

Вода продолжала капать. София понемногу обуздала свою ярость, красные пятна сошли с ее лица. Женщина посмотрела на них исподлобья.

— Что вы хотите от меня?

Шарлотта подумала, что сейчас, когда София снова взяла себя в руки, они оказались не в лучшем положении. Но ведь они все еще находились в комнате переговоров.