Тот несколько секунд подумал, после чего осторожно пискнул.

— Я хочу тот, что сделает Крисс-с-стина!

Когда она успела перетянуть Мьёльнира на свою сторону? Камень вроде практически всегда был со мной. Или это спонтанная симпатия, к которой послушница не имеет прямого отношения?

Как бы там ни было, я согласился с идеей о том, что рыжеволосая обязательно что-то испечёт и спутник успокоился.

А вот Сандал, напротив, был в ярости. В основном из-за того, что практически не участвовал в бою и вся слава досталась Мьёльниру. Да и мощь живого камня здорово выросла. Хотя, как знать — возможно ястреба раздражала мысль, что он не может на таких же основаниях потребовать себе клубники. Учитывая, что мне приходилось стремительно мчаться по лесу, маневрируя между деревьев, возможность детально покопаться в его мыслях, отсутствовала.

Зато Сандал получил добро на атаку всех встречающихся гвардейцев Ореховых, чем немедленно воспользовался. Он забирал жизни военных, уничтожал артефакты и рвал в клочья подконтрольных врагу животных, сея хаос на всей полосе нашего движения. Пару раз, когда считал, что находится достаточно далеко от меня, даже пробовал повторить фокус Мьёльнира с вытягиванием силы из артефактов-накопителей. Правда без особого успеха. Всё, что у него получалось — взрывать их, разнося на части.

Я не видел смысла скрываться на обратной дороге. Пусть знают, кто именно нанёс удар и опасаются меня. Как минимум, вероятность отправки отряда, чтобы подловить кого-то из соратников, значительно снизится. Ореховы дважды подумают, прежде чем отправлять какие-то силы к моей усадьбе.

Вполне вероятно, что после сегодняшней демонстрации силы, они вовсе попытаются заключить мирное соглашение. Либо стянут все возможные силы, чтобы выступить против меня настоящей армией. Этот вариант тоже был вероятен и даже отчасти опасен, если они бы отправились немедленно. Но сейчас врагам потребуется разобраться с последствиями атаки, на что точно уйдёт какое-то время. Что означает, я успею привести в порядок Мьёльнира. А если вспомнить, что спутник творил на поле боя и как лихо разбирался с артефактами, шансов у Ореховых практически не оставалось.

На этот раз, путь до усадьбы занял около двух часов. Сандал отправился облетать её по широкому кругу, а я двинулся к ступеням крыльца.

Оказавшись внутри, сразу зашагал на кухню — сегодня пришлось активно использовать божественную силу и смертная плоть требовала немедленной компенсации.

Обнаружив яблочный пирог, отрезал треть и поставил отдельно для Мьёльнира. Тот немедленно перебрался на столешницу и принялся поглощать угощение, а я набросился на то, что осталось. С энергоструктурой живого камня я работал всю дорогу обратно. И продолжал взаимодействовать сейчас, повышая уровень её стабильности, открывая новые каналы и приводя в порядок мечущиеся из стороны в сторону показатели энергоёмкости.

Именно в таком положении нас застал Ульрих. Усевшись напротив меня, задумчиво глянул на Мьёльнира, что сожрал уже половину пирога. Посмотрел на меня.

— Я почувствовал выплеск энергии. Где-то очень далеко, по направлению к границе Цин. Это же был ты, верно?

Пожав плечами, дожевал откушенный кусок яблочного пирога.

— Если быть точным, это были сами Ореховы. Пытались успокоить вот это каменное чудовище, что чуть не разнесло им крепость.

Свенсон опустил взгляд на спутника, а тот довольно пропищал.

— Мьёльнир молодесс-с-с! Надрал им задницы!

Сразу же замолчал, выбросив две ложноножки в сторону пирога. А я покачал головой. Его словарный запас иногда заставлял удивляться.

Потомок ётунов, сидящий напротив, кивнул. Пару секунд подумал, разглядывая меня.

— С этими отбросами мы справимся, я уверен. Но вот, если сюда и правда заявится Хранитель, будет сложно.