Кристине пришлось продолжить поход к столику с закусками в одиночестве, а я остался слушать многословные конструкции наместника.

Спустя буквально тридцать секунд по сознанию стегнула плеть ярости Сандала, а откуда-то слева послышался яростный женский крик. На японском.

Ястреб немедленно показал картинку. Вот рыжеволосая послушница с парой бокалов в руках — она уже возвращалась назад. Правда один из них, почти пуст — остальное содержимое сейчас впитывалось в одежду рослого японца, что стоял напротив Кристины.

А кричала спутница азиата — гибкая японка, одетая в платье, но таскающая за своей спиной меч.

Разобрав слова, я недовольно поморщился — не стоило ей называть мою послушницу развратной шлюхой и обвинять в попытке соблазнить её мужа. Стоп. Почему она сейчас переключилась на слова о воздаянии смертью? Что за циклопов бред?

Краем глаза уловил искорки удовлетворения, которые мелькнули в глазах Келера. Вот оно значит, как. Боюсь, простой сменой генерал-губернатора теперь не обойтись. Старому придётся умереть, чтобы освободить своё место.

Я развернулся и сделал шаг в сторону конфликта. А японка внезапно молниеносно метнулась вперёд и вцепившись рукой в декольте платья рыжей, рванула его вниз, разрывая ткань. Кристина ответила яростным воплем и ударом сразу двух своих Даров. А из под потолка вниз спикировал Сандал. Сам я набросил кольчугу и молнией рванул вперёд, расталкивая гостей и на ходу обнажая меч.

Кронос их всех сожри! Ну сколько можно?