Публичное отношение при Ельцине к американским советникам в первой половине 1990-х годов напоминало отношение к американским специалистам в конце 1920 – начале 1930-х годов, но затем (уже при Путине) сменилось на резко негативное.
151
Сам список этих определений, полученный в ходе ответов на «открытые вопросы» (то есть без готовых подсказок со стороны интервьюера), внутренне структурирован по трем осям: модерность – традиционализм, господство – подчинение, социальная дистанция: «свои» – «чужие». Стандартное описание представителей развитых стран включает в первую очередь такие характеристики, как рациональный, культурный, энергичный, свободолюбивый, с чувством собственного достоинством, но чужой, в отличие от образов народов, близких к русским, которые описывались в категориях скорее гемайншафтных качеств. Методические плюсы такой процедуры состоят в том, что, несмотря на ее громоздкость, она позволяет выявить латентные (чаще негативные) значения этнических стереотипов, которые в прямых вопросах могут скрываться по соображениям приличия, политкорректности и т. п.
152
Подробнее об этом см.:
153
Такого рода стандартные аргументы привлекались всякий раз для объяснения массовых волнений и восстаний против правящих под контролем Москвы коммунистических диктаторских режимов: в июне 1953 года в Берлине, в 1956 году – в Венгрии, во время многократных выступлений рабочих в Польше – в 1970-х годах, «Пражской весны», по отношению к польской «Солидарности», предшествующим вторжению в Афганистан событиям в этой стране и т. п. Любые общественные процессы, вызывающие открытые конфликты различных сил, в Африке, на Ближнем Востоке и других местах всякий раз коммунистическая пропаганда трактовала как происки западных стран, враждебных СССР сил. Даже весной 1991 года тогдашний руководитель КГБ СССР В. Крючков заявлял, что перестройка – это заговор разведок западных стран, ЦРУ против коммунистического государства. Важно, что любые такие версии снимают вопрос о спонтанности общественных движений, о социальных и политических проблемах и причинах, породивших такого рода выступления.
154
Акцент делается именно на агрессивности и лицемерности США. «США постоянно оказывают давление на Россию, заставляя ее делать то, что они хотят» – так думали 71 % опрошенных россиян (таков средний показатель ответов, полученных за последние 7 лет), напротив, «США с уважением относятся к России» – полагают, опять же в среднем, лишь 15 % (июль 2008 —сентябрь 2013 года). 88 % уверены в том, что «США, страны Запада ведут против России информационную войну», не согласны с этим утверждением всего 4 % (октябрь 2014 года).
155
Исключением был острый, хотя и недолгий кризис осенью 2015 года, но с ним правительство довольно быстро справилось. См. раздел «Индикаторы» на сайте «Левада-Центра»: «Оценка положения дел в стране» за два месяца (октябрь 2015 – январь 2016 года) показатель благополучия упал с 64 до 45 % и восстановился, хотя и не полностью, лишь к апрелю 2018 года (60 %). Помимо прочего, здесь сыграли свою роль два обстоятельства: надежды Кремля на изменение отношений России и США после избрания Д. Трампа президентом, с одной стороны, и с другой – общая атмосфера приближающегося чемпионата мира по футболу и резкое снижение агрессивности кремлевской антизападной пропаганды. Администрацией дана установка всячески демонстрировать дружелюбие и мирное отношение россиян к иностранцам. См. Пресс-выпуски «Левада-Центра»: URL: https://www.levada.ru/2018/09/27/pensionnaya-reforma‐4/.
156
Там же.
157
Там же. URL: https://www.levada.ru/2018/10/04/pensionnaya-reforma-perecherknula-krym/print.
158
В основе статьи лежит доклад автора «Trust in the post-soviet Russia» на конференции: «Trust and Distrust in the USSR» (17–18 февраля 2012, School of Slavonic & East European Studies, University College London), организованной профессором Дж. Хоскингом. Опубликована: Вестник общественного мнения. 2012. № 2. С. 8–47.
159
160