91

Таковы тиражируемые версии о планах ЦРУ по разрушению СССР (сговор Горбачева с Рейганом, предательство, продажа Советского Союза), демонизация Березовского, ранние упования на Горбачева или Ельцина, перенесенные затем на Руцкого, Лебедя, позже на Путина. Огромная коллекция подобных предрассудков и мифов собрана В. А. Шнирельманом в его книгах. См., например, его последнюю по времени монографию: Шнирельман В. А. Колено Даново: Эсхатология и антисемитизм в современной России. М.: Изд-во ББИ, 2017.

92

Нет сомнения, что многое сопротивляется признанию этих процессов одичания или варварства еще недавно, казалось бы, атеистического населения. Но если вспомнить ажиотаж вокруг Кашпировского, Чумака, Джуны, популярность телевизионных передач с участием разного рода колдунов, экстрасенсов, ежедневных астрологических прогнозов, миллионные очереди к привозным «мощам» и «поясам Богородицы», многолетнюю работу православных телеканалов, «Территорию заблуждения» Прокопенко, передачи о разных таинственных явлениях, пришельцах, НЛО, геомагнитном оружии, «памяти воды», генетическом или психологическом зомбировании в геополитических целях и прочей вульгаризованной мистике, «Гибель империи» Шевкунова или «Анатомию протеста» на НТВ и тому подобную продукцию, ежедневно поступающую к зрителю, то все это выглядит уже не столь странным, как на первый взгляд.

93

См.: Наст. изд. Т. 1. С. 675–676. Табл. 74.2–75.2.

94

Само действие скорбного поминания 22 июня (минута молчания или соответствующие эквиваленты: опускание демонстрантов на колено, склонение знамен и т. п.) – изобретения довольно позднего времени, даже в 1980–1990-е годы этого не было. Они, как и другие кремлевские церемониалы и как бы лейб-гвардейские «потешные» мундиры, стали появляться вместе с Путиным. Поэтому движение «Бессмертный полк», рожденное «снизу», из массовой потребности в трансцендентном, очень быстро было перехвачено властями и превращено в пропагандистское действо.

95

В логике анализа Л. Седова, смерть в России – это «абсолютный проигрыш» индивида, никакой идеи спасения, потустороннего вознаграждения и тому подобного здесь нет (См.: Седов Л. А. Типология культур по критерию отношения к смерти // Синтаксис. Париж, 1989. № 26. С. 159–192). В существование жизни после смерти, Царства Небесного в 1991 году верили 29–31 %, в 2017 – 45–47 % (со всей определенностью – лишь 20 %). См. также: Общественное мнение – 2017. С. 146. Табл. 16.23.

96

Молодые люди на фокус-группах в «Левада-Центре» о «Бессмертном полку», параде 9 мая повторяют самые общие слова, которые слышат по телевидению. Они говорят, что это нужно для переживания «связи с предками», «памяти поколений» и т. п. Другими словами, если в культуре шестидесятников память о войне, как считается, была условием внутренней моральной работы, предшественником десталинизации и поиском выхода из тоталитаризма, то сегодня память о войне играет совершенно другую роль – суррогата трансцендентности, восполнения символических или ценностных дефицитов. Вся военная (лейтенантская) проза, кино и публицистика советского времени строились на сопоставлении себя в настоящем (то есть готовых к всякого рода сделкам со своей совестью) с экзистенциальным опытом военного поколения, которое, в соответствии со стереотипами того времени, было готово жертвовать собой ради спасения страны, без колебаний, расчетов и каких-либо компромиссов. Сегодня тематика «войны» – это разработка оснований общественной солидарности с властью, легитимация режима Путина.

97

Советский тоталитаризм в этом плане отличался от перечисленных выше, поскольку подавал себя как итог развития всемирной истории, всего человечества. Его архаизм был более сложного рода и существенно менялся на разных этапах эволюции режима – от идеологической утопии (архаического представления об обществе равных) до консервативной идеи реставрации империи в виде соцлагеря.

98

В этом плане частые разговоры: что первично – пропаганда или движение снизу, запросы самого народа, массы – бессмысленны; процессы такого рода всегда представляют собой социальное взаимодействие разных сил и определенной кризисной ситуации.

99

Такое положение дел в какой-то мере является непреднамеренным результатом самой идеологической политики Кремля: навязывание консервативных взглядов, идеологии традиционализма (или даже возрождение архаики и явного обскурантизма) парализует интеллектуальные возможности населения, его способности к отстаиванию своих прав, сопротивлению административному произволу, рационализации ситуации и предвидению, возможности расчета и планированию своего будущего, что, в свою очередь, активирует архаические пласты культуры.

100