— Сам справлюсь. Тебе чего здесь надо, что приперся? — Оскорбительно ответил я ему.

— Ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь?! — Начал злиться Киран.

— Понимаю! Я говорю с представителем города, который конкретно облажался! — Развернулся я к Кирану лицом, и, смерив этого главу обороны города Ичьхилак взглядом, продолжил. — Лично ты, Киран Добрый, облажался. В десятке километров от города, на твоей территории действует отряд численностью около пятидесяти человек, имеющий тяжелое вооружение. У них только танков не было! А помощь пришла только тогда, когда все уже было закончено. Вот я и спрашиваю, какого демона тебе здесь надо когда уже все кончено, облажавшийся глава обороны облажавшегося города Ичьхилак?!

— Успокойся, ты еще не отошел от боя. Город компенсирует тебе все потери, которые ты понес из-за нападения, — Спокойным голосом проговорил Киран, от чего я стал злиться еще сильней. — Это нападение случайность, более подобного власть города и лично я не допустим.

— Киран, такой отряд это не случайность, это тщательно подготовленная операция. Как только уехали Амайя и Чихеро, которые являлись сдерживающим фактором, отряд напал. Это не просто наемники, это прошедшие подготовку в войсках пустые! — Я смотрел на Кирана уже с презрением. — Ни тебя, ни город напавшие не опасаются. Они вас считают пустым местом, ни на что не способной кучкой владеющих. Теперь так вас будут считать и на диких землях. Да что там скрывать, я сам считаю всю вашу систему разведки и безопасности ни на что негодной, и решил, что как только соберусь с силами я покину город, который не может контролировать территорию всего лишь в десяти километрах от стен.

— Дэйчиро Шосе, не пори горячку! — С Кирана пропало внешнее спокойствие, и я теперь видел как он зол, а зол он был еще сильнее чем я. Вся его работа, все усилия оказались бесполезными, и да, он понимал, что из-за этого нападения репутация города Ичьхилак критически пострадала, и то, что я покину город, еще сильнее усугубит ситуацию. Начинающий оружейник не велика фигура, но все равно его безопасностью озаботятся в любом городе, а такой укол говорит о том, что власть в городе пора менять. Да и мне теперь открыты ворота во множество городов диких земель, многие захотят утереть нос городу Ичьхилак.

— Киран, а что бы ты сделал в моей ситуации? Только не говори, что ты бы простил город, который не может защитить нужных ему жителей. — Сказал я Кирану. И тут я почувствовал импульс силы психокинетики, что исходила от Кирана Доброго, я даже подумал, что он решил прикончить меня, но нет, он открыл сейф.

— Я не буду останавливать тебя, если ты решишь покинуть город Ичьхилак. Более того, в любом случае я, Киран Добрый, заявляю, что найду и накажу всех виновных, каждого, кто причастен к тому, что это нападение стало возможным. — Киран вновь был спокоен, и, подойдя к сейфу, помог мне выгребать его содержимое, которое совершенно не пострадало от огня. — Единственное, что я прошу, так это прибыть завтра на экстренное собрание совета города Ичьхилак и выслушать предложение города. Но, так или иначе, никто не будет принуждать тебя к тому, чтобы ты пришел на это заседание, и никто не будет тебе мешать убыть из города.

— Ничего не буду обещать Киран, я подумаю, стоит ли перед убытием терять время, посещая ненужные мне заседания советов. — Сказал я ему и пошел к ожидавшим меня детям. Деньги я забрал, осталось переночевать и дать немного восстановиться телу, а завтра я начну подготовку к поездке со всеми детьми в другой город.

Ночь мы провели в гостинице в черте города. Я спал в одной комнате вместе с детьми, нам, конечно, выделили несколько комнат, что занимали практически весь этаж, но мы все же спали в одной комнате. Дети не просили меня об этом, но я чувствовал, что им нужно чтобы я был рядом в эту ночь, им так будет спокойней. Сон был у меня прерывистым, я постоянно просыпался, чтобы успокоить кого-нибудь из детей. Они попеременно плакали во сне, видать снова переживали те ужасы, что произошли за их недолгую жизнь. Под утро я вообще спал в обнимку с Батусаем, он постоянно просыпался и плакал, и только на моих руках засыпал спокойным сном. Раны, нанесенные в бою, горели адским пламенем, но я уже давно привык к боли, которая, казалось, постоянно сопровождала меня. Я привык к тому, что регенерация заживит тело, а не замечать боль не составляло мне труда. Но все же я живой человек, и когда я проснулся от шума в комнате, то почувствовал, насколько я сейчас беспомощен. Мне было сложно двигаться, и даже то, что я одаренный силой физика не изменяло тот факт, что сейчас меня мог бы избить ребенок. С трудом повернув голову, лежа на небольшом диванчике, я смотрел, как дети разбирают одежду, которую вчера ночью доставили из магазина лично хозяином магазина. Он, как я понял, по приказу Кирана Доброго привез в номер гостиницы чуть ли не половину своего магазина, тут была одежда и для меня и для всех детей, куча обуви, курточек и всякой другой одежды. И смотря на то, как одевались дети, я понял, что они собрались наружу, даже малыш Батусай и то пытался побыстрее одеться.

— Куда вы собрались? — Собрав силы спросил я у них. От неожиданности дети вздрогнули, и, на моё удивление, мне ответила не Эми, а Сузуми.

— Искать Песца. Ему может требоваться наша помощь, его надо найти, — ответила мне Сузуми, а Эми отвернулась от меня и детей. Она все знала, но не сказала детям, я успел заметить, как слезы заскользили по её щекам.

— Не надо никуда идти, Песца больше нет. — От моих слов все дети замолчали и опустили головы, и только Батусай посмотрел на меня, и, держа в руку носочек спросил:

— Гав? — В его голосе было столько печали что я просто не верил тому, что он не понял мои слова. С трудом встав я подошел к детям и к той горе вещей, из которой они выбирали себе одежду.

— Песца больше нет, его убили. Он умер в попытке защитить нас, но не смог. — Мои слова оказались детонатором. Это не было детской истерикой или просто бессмысленным плачем, дети горевали о потере члена семьи. Он был другом, что постоянно был с ними, он не был чужим человеком как няни или кто-то еще, он был своим, и по нему горевали как по товарищу, а не просто по собаке.

Около часа потребовалось мне, чтобы успокоить детей, но по их грустным лицам было понятно, что горевать об ушедшем псе они будут еще долго. Когда принесли завтрак, мне сообщили, что внизу в зале для переговоров меня ожидает девушка, которая просит о встрече, и она хочет чтобы её визит остался тайной. Спускаясь, я надеялся, что это Чихеро или Амайя, которые узнали о нападении и вернулись. Что ни думай о них, но мне было бы приятно их беспокойство о моей судьбе и судьбе детей. Но нет, в небольшом зале за круглым столом меня ожидала Яфа. Понятно, она станет пытаться уговорить меня остаться, чтобы минимизировать потери репутации города Ичьхилак.

— Приветствую вас, Дэйчиро Шосе. — Завидев меня, она уважительно встала и произнесла приветствие с небольшим поклоном, что указывала на то, что она разговаривает не просто с человеком, а с главой рода. — Благодарю, что вы смогли уделить для меня время, наш разговор важен не только для меня, но и для рода Шосе.

— Приветствую и я тебя, Яфа. Прошу забыть об официозе, я в нем не силен, да и не нужен он мне сейчас. — Присаживаясь за стол, я посмотрел на Яфу, которая явно не смыкала глаз эту ночь. — Пришла уговаривать меня, чтобы я остался? Это пустое занятие, но знаешь, спуск по лестнице отнял мои последние силы, так что я могу немного посидеть и отдохнуть, а ты давай, попробуй убедить меня остаться в городе.

— Я не имею права говорить от лица города, я всего лишь один из кандидатов на пост главы города, — Ответила мне Яфа, — Но да, ты прав, если останешься, то это будет моя заслуг и это увеличит мои шансы на избрание.

— Мне ни холодно ни жарко от того изберут тебя главой города или нет, — подымаясь со стула ответил я, — Если это все, то я пойду, меня ждут дети.