И сейчас выступал перед народом лучший из лучших, сам Терпсис Лицедей. Велетуил с гордостью принял человека, которому в театральном мастерстве не было равных, наверное, во всём Эримосе. Каждая поставленная пьеса входила в сборники легенд, в которые трудно было поверить. Но сегодня Терпсис превзошёл сам себя, в то же время перейдя все мыслимые и немыслимые границы.
Смертный открыл проход миру духов в материальный мир. Небольшой кусочек неподвластного простому разуму измерения просочился на сцену, обволакивал зрителей, позволяя всем прикоснуться к настоящему волшебству, реке энергии, которая была ещё до сотворения планет. Зрелище, принадлежавшее лишь великими магам, стала доступно всем без исключения, пусть и на мгновение.
Вместе с тем заклинания Терпсиса позволяли управлять этим кусочком мира духов, сама сущность магии стала актёрами и декорациями. Человек забрался слишком высоко, это было первой запретной границей. Совет придём за ним сразу же, как Лицедей покинет территории подвластные стихиям.
Второй границей стала та причина, которая делает творцов великими. Терпсис рассказывал про то, что видел и чувствовал сам, без прикрас и цензуры. Перед зрителями предстал тот образ стихий, который чаще всего видят смертные. Злобные, лицемерные, надменные первородные, которым плевать на страдания и боль других. Их интересует лишь власть в смертном мире. Терпсис плюнул и на Совет, и в лицо первородным, при этом присутствуя в доме последних.
Также плевок был и в самого короля-дракона, где он был лишь куклой на поводу у стихий, жестоким захватчиком, уничтожающим целые страны, несущий смерть и разрушение. И Терпсис был прав, Велетуилу приходилось проявлять и такие черты. С некоторыми народами нельзя договориться, их фанатизм и вера глушит зачатки здравого смысла. Такими являлись южане.
Спектакль резко закончился, стража тут же избавилась от наваждения, поняла, что сейчас на их глазах Терпсис оскорбил их идеалы. Воины окружили человека, элементали, низшие первородные заменившие богов Совета приказали ему сдаться.
Терпсис лишь улыбнулся и поднял к небу руки, создавая облака и дождь из золота. Потоки драгоценного металла снесли опытных боевых магов, вперёд побежали слабовольные зрители на нижних рядах. Сам же Лицидей исчез.
— НАЙДИ ЕГО! НАЙДИ И НАКАЖИ ЗА ОСКОРБЛЕНИЕ! — тут же прозвучал голос четырёх стихий в голове Велетуила.
Первые из четырёх всегда наблюдали за своим главным носителем слова. Они были везде и всегда, но наращивали своё влияние в конкретном месте лишь изредка, в самые важные моменты. А сейчас в разгаре было противостояние с Советом, которые начал вторжение в мир духов. Великое сознание стихий сосредоточивалась там, где это требовалось больше всего.
Пока все были в шоке, пытались найти Терпсиса, успокоить людей, Велетуил исчез. Король-дракон переместился в мир духов. В отличии от остальных его прозорливости хватило, чтобы обнаружить пути Лицедея. Но длительно погони не случилось. Человек не стал скрываться. Терпсис сидел на обычном валуне, взирая на исчезающие и появляющиеся горы и равнины, моря и океаны, реки и озёра.
— Хорошее выступление, — честно произнёс Велетуил, подходя к человеку.
Да, Терпсис публично оскорбил его, оскорбил эльфов, оскорбил богов и стихий. Как и любой уважающий себя творец, он сказал то, что думает. Разве можно наказывать кого-то за иное мнение? Особенно, когда этот человек деятель искусства, роль которого и заключается в донесения точки зрения через свои инструменты.
— Постарайся больше не лезть на рожон, я скажу Стихиям, что упустил тебя.
— Я уже не вернусь в Эримос, — грустно улыбаясь произнёс Терпсис, с плеча которого упал лепесток розы Антемии.
— Почему? — Велетуил не сразу понял в чём причина.
Тогда Лицедей сбросил защитные чары, обнажив своё ментальное тело и все секреты. Терпсис обладал чудовищной силой, его два ядра вырабатывали больше энергии, чем у некоторых богов. Ментальные узоры на теле, самосозданные модификации были настолько сложны, что даже Велетуил со своим опытом не мог разобраться в предназначении некоторых из них. Хотя стоит заметить, что король-дракон всё же посвятил жизнь исследованию боевого потенциала магии, в отличии от Лицедея.
Тем не менее кое-что оставалось очевидным. Для того, чтобы показать зрителем кусочек мира духов, Терпсис пожертвовал слишком многим. Он действительно превзошёл не только себя, но и задал неподъёмную планку для всех следующих поколений. Лицедей сделал невозможное, объединив на пару мгновений разные миры, заплатив за это своим ментальным телом, которое стало проводником и не выдержало мощности.
Свою жизнь Терпсис посвятил не войне, не правлению, хотя его сил хватало для того, чтобы стать величайшим правителем. Нет, Лицедей предпочёл сиять и дарить свет другим, вдохновляясь и вдохновляя других. И сегодня он взлетел к небу, сгорая и зажигая давно потухших.
Конечно, многим останется непонятным: зачем жертвовать собой, если можно просто понизить планку и творить ещё тысячи лет? Но Велетуил знал ответ на этот вопрос. Терпсис ушёл во всей своей красе, на пике, оставляя после себя историю, которую никто не забудет. Он стал бессмертным, а его дела останутся жить в сердцах тех, кто однажды возьмёт книжку в какой-нибудь библиотеке и возьмёт с него пример. Уже совсем скоро появятся те, кто доиграет его незавершенную пьесу.
— Что же… Благодарю вас за выступление от лица всего Кеенора.