— Скажите… Эти двое других… Зворыгин и Чуханов… Вы их тоже знаете? Вы с ними и раньше были знакомы?
— Игорь часто появлялся в нашем дворе… Он к Пашутину приходил.
— Я встречался с ним, — кивнул Смоковницын. — Красивый парень, спортсмен, надежда факультета… Кстати, в институте о нем очень хорошего мнения.
— Почему бы и нет, — Катя пожала плечами. — Наверно, в институте он еще никого не изнасиловал.
— Тоже верно, — согласился следователь с улыбкой, но как-то вынужденно согласился, как показалось Кате, без большой охоты. — А с Борисом… Вы давно знакомы? Ведь он тоже живет в вашем дворе, неподалеку?
— В нашем, — сказала Катя, прекрасно понимая, что не этого ответа ждет от нее следователь. Но она, кажется, нащупала возможность и отвечать на вопросы, и одновременно уходить от ответа.
— Простите… Я спросил, давно ли вы с ним знакомы?
— Да.
— Год? Два? Десять лет, двадцать?
— Мне еще нет двадцати.
— Но десять лет вам есть? — Смоковницын стал заметно раздражительнее.
— Десять есть, — ответила Катя.
— Сколько лет вы знаете Бориса? Как давно с ним лично знакомы?
— Несколько месяцев. Он в прошлом году купил квартиру в соседнем доме. Если вы с ними встречались… Если о них везде хорошее мнение… То, наверное, вы все это знаете…
— О, милая девушка! — воскликнул Смоковницын, но Катя чутко уловила раздраженность. — Если бы вы только знали, как много мне известно! Таким образом, я делаю вывод… Вы знакомы с Борисом Чуханиным с прошлого года. Верно?
— Да… Но сказать, что я с ним знакома с прошлого года, будет неправильно… Я только знала с прошлого года о том, что он живет в соседнем дворе. Или в соседнем доме, как вам будет угодно. А знакома с ним не была.
— Эти подробности не столь важны, — пробормотал Смоковницын, перелистывая тощую папку. — Главное мы уяснили — к тому вечеру вы уже были знакомы, и достаточно давно. Некоторым такого знакомства вполне хватает для замужества. Двинемся дальше… Вопрос такой… Вы часто бывали в той квартире, в которой, как вы утверждаете, над вами совершили насилие?
— Я этого не утверждаю.
— Как? — удивился Смоковницын, готовый обрадоваться столь неожиданному повороту.
— Это утверждают документы, которые лежат перед вами. И еще одно… Насилие и изнасилование… Это ведь разные вещи?