Жар пошел как от печки. Опять фыркнуло. Ветка подо мной заходила ходуном. Блеснула молния.
– Диплодоки, – сказал я.
– Они, – еле слышно отозвался Алешка.
– Хосподи, думал, качка эта прекратится. Откуда они взялись? – Петр Иваныч уже стоял в развилке чуть выше меня, крепко обняв ствол.
– Ну, Петр Иваныч, теперь у тебя более устойчивая позиция, до утра продержимся, – сказал я, еле сдерживая смех.
– А что, стропой привяжемся и спать заляжем, куда в такую темень идти, – деловито ответил бортстрелок.
– Вкусный дождь-то, – сказал штурман.
Я подставил лицо дождю и рассмеялся:
– Сладкая, тысячу лет такой не пил.
– Проша бы сейчас посчитал сколько, – донеслось от Алешки.
Сверкнула очередная молния. Прямо передо мной висела мокрая морда диплодока. Он срывал листья с дерева. Морда спокойная и сонная. Шелестела вода по веткам и листьям. И в темноте этой казалось, что я дома. Идет дождь, в комнате выключен свет, слышен шорох мокрых кустов сирени за окном… Нет, это диплодок щиплет зелень. Фыркнул и двинулся дальше. Вымокшая его голова блеснула тускло в свете очередного разряда, вздрогнула, дернулась конвульсивно вперед от прокатившегося над лесом грома.
– Кажись, уходят, – тихо сказал бортстрелок.
– Да, уходят.
– Все-таки придется, как предложил Петр Иваныч, дождаться утра, – решил я. – Экипаж, выбираем удобную позицию. Я караулю первым, второй – штурман, ты, Петр Иваныч, следующий.
– Понял. И то верно, а то коленки уже дрожат, – одобрил бортстрелок. И зашуршал в ветках, начав устраиваться на ночлег.
– Я, пожалуй, тогда дислокацию сменю на этаж повыше, – ответил снизу штурман.
Мы немного еще попрепирались, у кого место выгодней оказалось, потом принялись уступать друг другу свою развилку, которая каждому казалась более удобной. Подергали веревку, распределяя ее между собой. Через полчаса на дереве стояла тишина. Шелестел дождь, и в стороне гор громыхал далекий гром.
В этой тишине Алешка громко зевнул и сказал:
– А ты заметил, фриц-то все больше оживает?
– Заметил, – ответил я. – Кстати, очень удачно ты сегодня ему топор подсунул. Интересно было, что делать станет.