— Предоставь это мне, — прорычал он.
Но было уже слишком поздно. Терон поднял пылающий меч, и я уставилась на него, загипнотизированная.
— И ради этого ты отвернулся от Уриэля? — он усмехнулся, раздражая меня ещё больше. — Ты просто дурак.
— Послушай, дружище, — начала я, но Михаил схватил меня за руку так крепко, что я замолчала.
— Не шевелись, женщина, — рявкнул он.
— Так-то лучше, — промурлыкал Терон. — Это между мужчинами. Ты не имеешь права даже разговаривать со мной.
Жар распространялся по моим рукам, выше локтей, и я чувствовала, как вены внутри меня вибрируют от него.
— Она тут ни при чём, — сказал Михаил, толкая меня за спину. — Она просто шлюха, и ничего больше.
— Я не понимаю таких вещей, но я знаю бесполезность женщин. Они слабость для тех, кто пал. Но с этим покончено. Ты больше ничего не сможешь сделать для своих братьев. Небесные войска победили Шеол, и мерзости Падших больше нет. Но я сделаю тебе одолжение, раз ты так неразумно уязвим. Как только я одолею тебя, я быстро покончу с её жизнью. Меч правосудия режет гладко и чисто.
— Мой меч, — сказал Михаил.
Улыбка Терона была ужасной.
— Уже нет. Ты, конечно, можешь попытаться отнять его у меня. Или ты можешь склониться перед неизбежным, встать на колени, и я быстро прикончу тебя.
— Я бы сказал «катись в ад», — пробормотал Михаил, — но ты уже там.
А затем, к моему ужасу, он бросился на существо, безоружным. На пятнадцать сантиметров ниже этого громоздкого и превосходящего его мускулами ангела.
Я закрыла рот руками, подавляя крик. Я не могла рисковать, отвлекая его. К моему удивлению, Михаилу удалось попасть под поднятую руку Терона с мечом. Он двигался так быстро, что застал ангела врасплох, и они оба упали, меч отскочил в сторону.
Я побежала за мечом, но, когда я потянулась к золотой рукояти, из него полетели искры. Я всё равно подняла меч, но боль была жгучей, и я была вынуждена бросить его. Я повернулась в тот момент, когда Михаил и Терон покатились по земле. У Терона был нож, и Михаил истекал кровью из нескольких неглубоких порезов, но ему удалось схватить ангела за запястье и удержать смертоносное лезвие подальше от себя. Затем мощное тело Терона изогнулось, и Михаил рухнул под ним, ударившись головой о землю.
Он лежал там, ошеломлённый, неподвижный, а Терон оседлал его, и я увидела нож в его поднятой руке. Солнце сверкнуло на ярком металлическом лезвии, когда оно полоснуло по горлу Михаила.
Я закричала, но не от страха, а от чистой животной ярости. И я раскинула руки, раскрыла свои ледяные, горящие ладони, инстинкт вёл меня.
Терон дёрнулся, выронив нож, повернулся ко мне с выражением шока и неописуемой боли, и я могла бы остановиться, но не сделала этого. Я снова хлестнула руками в его сторону, и он скрючился, свалившись с Михаила. Я почувствовал запах озона в воздухе и потрескивание горящей кожи, сделала ещё один шаг к нему, ослеплённая яростью, и снова взмахнула руками.
Статика шипела в воздухе. Терон отлетел назад, его лицо исказилось, а затем он стал неподвижным, его кожа начала гореть изнутри, запах палёных перьев начал витать в воздухе, а его белые крылья смялись под ним.