— Любо атаману! — и все остальные подхватили его клич: — Любо! Любо!

Только Черешня, пытаясь сохранить лицо, буркнул:

— Отродясь никто из Новгорода зимой на свеев не ходил…

— Ты сам-то понял, что сказал, Антип? — во весь голос переспросил его Егор. — Раз никто зимой на них ранее не ходил, это значит, что и нынешней зимой они нас не ждут!

Поутру обоз бодро двинулся через льды. Узнав о лакомой цели, воины поспешили вперед так резво, словно отдыхали целую неделю, и постоянно понукали давно выдохшихся лошадей. Однако и те послушно ускоряли шаг: большая часть провизии и фуража уже успела переместиться в животы, и повозки заметно полегчали.

В середине дня на берегу нежданно обнаружилась деревенька в три десятка дворов, стоявшая на холме над длинными причалами. Острожец повернул к ней, но останавливаться не стал — не хотел терять времени. Путевой день не закончился, а хорошо отдохнуть большому отряду тут все равно было негде.

Накатанный тракт скользнул между избами и повел путников дальше в поросшие темными борами холмы.

— Вижу, мы все-таки не в аду, атаман, — заговорил с Егором нагнавший головную телегу Осип Собачий Хвост. — И здесь люди живут.

— Так и в аду люди живут, — кивнул заозерский князь. — Очень долго живут. Если Библия не врет, все мы в этом когда-нибудь убедимся.

— Думаю, там все же изрядно теплее будет, атаман, — зябко поежился под стеганым тегиляем ватажник. — По такой погоде иногда прямо хочется на сковородке с маслицем погреться.

— Типун тебе на язык! — торопливо сплюнул и перекрестился Острожец. — Накликаешь еще…

— Так все едино там будем, Михайло, — небрежно отмахнулся Хвост. — Крестись, не крестись. Ты мне вот что скажи, гость торговый, как ты собираешься нас в Упсалу провести? Мы ведь здесь все ушкуйники, под парусом родились, на банках гребных выросли. Море Варяжское зимой тоже замерзает, купец!

— Под хреновым парусом вы родились, ушкуйник, — осклабился Острожец. — Море, знамо, подмерзает, да только не все. Обычно токмо до Луги или Наровы. Редко когда до Колываня[6]. Остальное же оно свободно. От Новгорода туда хода нет, это верно. Ан со стороны датчан — так иной раз аж до Або[7] в январе можно доплыть.

— Это да, — зачесал в затылке Осип. — Как-то не подумал. Ан все едино: как мы в него через замерзшие моря попадем?

— А тебе думать и не надо, — посоветовал купец, — у вас для этого атаман имеется. Он про таки вещи вспоминает, про каковые вроде как все и знают, да в голову себе не берут. Тебе название Териберка[8] о чем-нибудь говорит?

— Вот, черт! — схватился за голову ватажник и остановился. — Как же я сразу не догадался?!