Несколько дней прошло, прежде чем она нашла другое поселение, следую по картам, которые собрала. С тех пор она чувствовала себя превосходно здоровой.
Сначала она не задавалась вопросом, как она выжила. Она предполагала, что снежная могила сохранила тепло. Только, когда она оказалась далеко от снежной пустыни, она заметила, что ее сердце остановилось. Тогда она испугалась.
К тому времени, когда она добралась до поселения, у нее были история и план.
Продолжать двигаться. И хранить секрет. Выживать, если только можно сказать, что она живет.
С того дня прошло три долгих и одиноких года.
Она прошла через южную часть гор Хукхоллоу, их сияющую лаву и яркие вспышки в темноте. Восточное Плато выросло перед ней, и она вела «Кетти Джей» через темные, грязные облака. Двигатели были достаточно мощными, и поднимали немного пыли. Когда она прорвалась, она повела «Кетти Джей» в нескольких десятках метров над уровнем земли, и скользила над Блэкендрафтскими равнинами. Она посмотрела на навигационные карты, по которым вела корабль. Карты, которые она взяла у штурмана Дракен, когда взяла под управление «Кетти Джей».
— Верь мне, — сказала она Фрею, когда он захотел знать, что она собирается сделать, чтобы одурачить людей Дракен, заставить их думать, что она мертва. Он уже оказал ей доверие, когда дал ей коды зажигания от своего драгоценного судна — единственной вещи, которую он, можно сказать, любил. Хоть он и боялся, что она украдет его и улетит навсегда, он доверился ей.
И он доверил ей вернуться и спасти его. Она не подведет.
У нее не было иллюзий: она знала, что рискует своей жизнью, и знала — если все получится, то возможно ее будут презирать. Они не могут быть ее друзьями. Она никогда не была членом этой команды. Если они узнают, как она медленно, но верно становится Гривом, они будут вынуждены уничтожить ее. И она не может их винить.
Но она попытается их спасти. Может потом, она пойдет на север к Гривам. Но сначала попытается.
В этом нет смысла. Но иногда, люди делают что-то бессмысленно.
Осталась последняя вещь, перед тем как она отправится. Когда она лежала в лазарете, изображая труп, она была в сознании. И она слышала разговор людей Дракен. Не всю команду «Кетти Джей» взяли на борт «Делириум Триггер».
Она остановила «Кетти Джей», зависла и снова сверилась с картами. Она хотела быть правой, в этот раз. И хотела немного испытать себя. Она отрегулировала направление корабля, пролетела полкилометра, и снова остановилась. Когда она была удовлетворена, она включила бортовые огни. Пыльная, пепельная пустыня озарилась ослепительным блеском. Она улыбнулась.
Черт, Джез. Ты хороша.
Ты прямо здесь, где они её оставили.
Бесс.
Тридцать четыре
Мортенгрейс, родовой дом Герцога Грефена из Лапин, белел среди деревьев, как раскопанные кости. Он располагался среди впадин и складок, покрытых густым лесом прибрежных холмов западного рукава Варденвуда, с видом на сверкающие голубые воды Бездны Ордика на юге. Высокие стены окружали его, отгораживая посадочные площадки для воздушных судов, обширные сады и великолепный дом пастора, где проживали Герцог и его семья. Среди полудюжины хозяйственных построек были инженерные мастерские, казармы для местной милиции и тюрьма. Последнее строение редко использовалось в это, более мирное время, но ему нашли работу в течение последних двух дней, так как Триника Даркен доставила шестерых, самых разыскиваемых людей в Вардии.
Крейк сидел в своей клетке, с Малвери и Сило, и он ждал. И это все, что оставалось делать сейчас. Он ждал петлю.
Камера была маленькой и чистой, с каменными оштукатуренными, белыми стенами. Здесь были жесткие скамейки для сна и зарешеченное окно, высоко вверху, через которое ощущался сильный соленый запах моря. Температурный режим на южном побережье Лапин мягкий, даже в середине зимы. Тяжелые деревянные двери, обитые железом, должны предотвратить их побег. В нижней части двери створка, через которую иногда запихивали миски с едой, и щель, которую тюремщик использовал для присмотра за ними.