– Но недоверие есть. Вы же рассчитываете разочароваться. И вам заранее неудобно, что будете плохо думать о незнакомых людях.

– Да вы психолог! – умные глаза несколько на выкате. Высокий лоб собрался складочками под ежиком седых волос.

– Тут особых способностей не надо.

– А где надо?

– Что определяет лечение? – отвечаю вопросом.

– Это зависит от диагноза. Если он есть. Если не ясен, то лечат признаки. Симптомы.

– А диагноз от чего зависит?

– Тут общая картина. И клиника, и данные обследований, анамнез.

– А картина этой клиники. И обследований. И анамнез. Они от чего зависят?

– Ну, клинику надо правильно увидеть и оценить. Анамнез, историю заболевания, правильно собрать. Данные обследований, здесь качество аппаратуры, но и правильно интерпретировать важно.

– А увидеть клинику и собрать анамнез, это от чего зависит?

– От опыта и искусства врача. От того, насколько он увидит признаки болезни. Пропедевтика, слыхали такое слово?

– Нет, не слыхала. И что же это?

– Искусство опросить и осмотреть больного. Сейчас уже многое упускается. Считают, что УЗИ и рентген точнее. В Америке ядерно-магнитный резонанс вовсю используют. А раньше некоторые врачи по запаху определяли болезнь. По изменениям кожи, по тончайшим признакам. Всего больного ощупывали, осматривали, слушали.

– Ну, а это искусство от чего зависит?

– Здесь уже от индивидуальных особенностей. Один лучше слышит, другой лучше видит.

– То есть, аппаратура все эти способности атрофирует?

– Верно. И это обидно. Потому что клиническое мышление страдает. Начинают надеяться только на технику.

– А если не было бы никакой техники?

– Тогда все зависит только от особенностей конкретного врача. Хм, интересный разговор у нас получается.